«На петлицах четыре шпалы – полковник… Отставить! Звезда на
рукаве – значит полковой комиссар…» Вдруг в мозг вклинилось:
«Андреев, Артём Филиппович… Нормальный мужик… Необидчивый… По
водочке не дурак…»
В недавнем прошлом – Максим Столяров, а ныне – генерал-майор
Максим Иванович Кузнецов резко тряхнул головой, приводя мысли в
порядок. Еще раз грозно взглянул на Андреева:
- Так что, Артём Филиппович, пулемёта я вам не дам… – И, увидев
изумление на лице комиссара, тут же пояснил: – В смысле – людей.
Обиды не таи: сейчас, малость не до того будет. Ты вот лучше
давай-ка проведи воспитательные мероприятия в бригадах и
батальонах, на тему «Крепче бей иноземного захватчика!» Всё, всё! –
Хлопнул он рукой, предваряя возможные возражения – Извини,
комиссар, мне тут с начштаба побеседовать дюже треба. Да и с
соседом, парой слов перемолвиться…
Андреев не стал настаивать и вышел, а Столяров пододвинул к себе
телефон:
- Двадцать первый. С двадцать третьим соедини!
Короткие щелчки, и в мембране зазвучал незнакомый голос:
- Двадцать третий у аппарата.
Макс глубоко вдохнул и быстро произнёс:
- Хеј, друће! Како си, воjак?[1]
На том конце трубки помолчали, а потом тот же незнакомый голос,
но со знакомыми до боли интонациями, радостно прокричал:
- Све савршено! А ти како си дошао?[2]
- Добро, момче. Све је у реду…[3] – Генерал-майор Кузнецов
почесал Столяровским движением нос. – Значит так: если я правильно
помню, то ты к Изюму километров на двадцать ближе, так?
- На шестнадцать. Я в Протопоповке обосновался.
- Отлично, – Максим нашарил на столе остро отточенный карандаш и
сделал пометку на разложенной карте. – Значит, ты выступаешь на
полчаса раньше. Задание на марш уже дал?
Полковник Пушкарев, он же – Александр Стрельцов, бодро
отрапортовал:
- Так точно! Марш всем корпусом с выходом на линию Вернополье –
Студенок.
- Через сколько у тебя будет готов план?
- Я им четыре часа дал…
- Добрый ты, братишка… Ладно, мои за полтора уложатся. Как будет
сделано – дай знать. Сверим. Эс-ка.[4]
С этими словами Столяров положил трубку, и тут же скомандовал
ординарцу:
- Начальника штаба, начальника оперативного отдела, комбригов,
начальника и замначальника тыла – ко мне!
Через сорок минут все вызванные собрались в мазанке, волей
военной судьбы превращенной в штаб танкового корпуса.