Сейчас же умельцы из немецкой четырнадцатой танковой дивизии, не
жалея снарядов, били по площадям, ориентируясь на вспышки от
выстрелов советских пушек. С каждым разом получалось все лучше и
лучше. Пушкарев видел, как натужно харкнула пламенем одна из
замаскированных ЗИС-2, прошив насквозь замешкавшегося Pz.III, но не прошло и нескольких секунд, как в
ответ, в место откуда прилетел выстрел, угодил танковый снаряд. С
противотанковой пушкой было покончено. На каждый точный выстрел
немчуры, все еще приходилось пять точных выстрелов советских
артиллеристов, поэтому беспокойство Пушкарева, быстро
улетучилось. Один за одним несколько снарядов буквально разворотили
ко всем чертям сразу четыре танка Вермахта. Били «сорокопятки» и от
прямого попадания снаряда «панцерям» отрывало башни, крошило
гусеницы и вырывало катки. Немецкие танки, которым не
посчастливилось словить прямое попадание ЗИС-2, буквально
подпрыгивали на месте. Подбрасываемые вверх чудовищной взрывной
силой, они падали наземь уже грудой искореженного металла. Не
помогала никакая броня. Естественно, о каких-либо шансах выжить для
экипажа не могло быть и речи. Сразу два танка вспыхнули, за
несколько минут сгорев дотла, выстрел угодил в топливный отсек.
Залп «зисов» вновь поддержали «уэсвэшки» на этот раз ударившие без
единого промаха и с дюжины подбитых немецких махин вышло из строя.
У большинства из них оказались сломаны гусеницы. У одного из
«панцерей» заклинила коробка переключения передач, и он несколько
минут упорно вращался вокруг оси на уцелевшей гусенице, пока не
задымился и не заглох.
Саня высморкался, чувствуя, как его нос заложило от пропитавшей
воздух гари. Было бы чуть больше артиллерии, времени, и он бы стер
третий моторизированный корпус с земли уже сейчас, даже не вступая
с фрицами в схватку и не дожидаясь Максима. Но увы танков у немцев
было слишком много, а расстояние между отсиживающейся в засаде
артиллерией и четырнадцатой танковой дивизией критически
сокращалось. До первых замаскированных артиллерийских двориков
остались считанные десятки метров. Ровно как советская артиллерия
палила по танкам вермахта в упор, так и танки четырнадцатой дивизии
теперь не видели перед собой никаких препятствий перед тем, чтобы
расстреливать зенитно-артиллерийские установки русских словно в
тире. Численное преимущество немцев все больше давало о себе знать.
Выстрелы «панцерей» сливались воедино, временами напоминая
автоматную очередь, каждый десятый выстрел находил цель. На глазах
Стрельцова вышла из строя гаубица и четыре «уэсвэшки». Он стиснул
зубы, чувствуя, как скрипит эмаль.