Отойдя на достаточное для разбега
расстояние, юнец перехватил резиновую женщину, держа ее теперь в
объятиях как живого человека.
«Разбежавшись, прыгну со
скалы…» — услышал Питер и понял, что тот просто напевал песню!
Дробным перестуком застучали подошвы
по иссушенной солнцем красной земле, мелькнуло смазанное движение —
и безумный русский мальчишка спрыгнул с утеса в обнимку с куклой.
Де Вард проследил за его полетом, а потом брови поверенного Ребекки
поползли вверх.
— Ш-шайзе! — выдохнул Питер в крайнем
изумлении, не веря своим глазам.
Де Вард был бельгийским валлоном — но
ругаться, как и графиня, предпочитал на немецком, а не на родном
французском.
Левитировать я пробовал уже несколько
раз. Но в гостиничном номере — просто зависая в воздухе, прыгая с
кровати или кресла. Сегодняшнее представление мне было необходимо в
первую очередь как проверка — смогу ли я исполнить задуманное не
один, а в паре — пока с куклой. Но, кроме того, надо было
продемонстрировать свои способности как де Варду, так и двум его
молчаливым подручным — Францу и Мартину.
Богатую гамму эмоций, испытываемую
Питером, я начал ощущать еще когда мы тренировались в управлении
квадрокоптерами со взрывчаткой, а после похода в секс-шоп за куклой
внутри де Варда словно вулкан эмоций бушевал — даже странно, как
этот седой сухопарый бельгиец смог сохранять невозмутимый вид.
Молчаливые швейцарцы, Мартин и Франц
— похожие как две капли воды, одинаково скуластые и светловолосые,
выполняющих на яхте графини роль матросов, снова ничего не сказали.
Но были откровенно впечатлены тем, как я — спрыгнув со скалы,
медленно парил вместе с куклой в воздухе, приближаясь к
яхте.
Вода оказалась бодряще холодной — до
белоснежного парусного судна не хватило долететь каких-то десятка
метров. Окунувшись с головой, смыв с лица кровь, хлынувшую из носа
от напряжения, я медленно поплыл к яхте. Мартин помог выбраться на
корму по специальному откинутому мостку, предназначенному для
купания, а после забрал мою резиновую спутницу.
«Куда ее?» — взглядом спросил он у
меня. При этом явно стараясь не смотреть в пустую глазницу, из
которой, как я отчетливо чувствовал, по щеке стекала горячая
струйка крови.
— В каюту соседнюю с моей отнеси,
пожалуйста, — ответил я на английском.
Между собой швейцарцы и де Вард
общались на французском, при мне — из уважения или такта — на
английском. Мне срочно надо было учить французский, но пока на это
совсем не хватало времени.