Европа сейчас больше всего напоминала
тлеющую карту. Войско Польское — теперь армия возрожденной Речи
Посполитой, — заняв Львов, а также малую часть Галиции и Волыни,
демонстративно остановилось, не вступая в столкновение со спешно
мобилизованной украинской армией. На улицах не только Киева, но и
белорусского Минска начались массовые народные демонстрации за
присоединение к теперь уже не эфемерной, а настоящей Европе.
Активно поддерживаемые прибывшими польскими политиками, взывающими
к исторической памяти и обещающими — по давнему примеру Великого
княжества Литовского —равноправное членство в Великопольше,
раскинувшейся от моря до моря. За спинами разгоряченных и
экспансивных поляков, совершенно не скрываясь, маячили те, кого
мельком глянувший вчера на экран моего лэптопа де Вард
охарактеризовал как «мальчики из Лэнгли». И очень удивился, когда я
спросил, что такое «Лэнгли» — не каждый же должен знать
местонахождение штаб-квартиры ЦРУ.
В Западной Европе волнения начались в
Стране Басков, в полыхнувшее Косово ввели спешно сформированный
корпус общеевропейской армии, а Франция и страны Бенилюкса вдруг
синхронно заинтересовались соблюдением прав человека в Саудовской
Аравии. После чего по линии Париж-Брюссель-Амстердам прокатилась
волна жестоких терактов, но французские истребители уже обеспечили
чистое небо над аравийским полуостровом — демонстративно не
координируя свои действия с иранским экспедиционным корпусом, по
удивительной случайности рвущимся в это же самое время к Мекке и
Каябе.
Полистав дальше, мельком глянул на
описание колоритного восстания в Калифорнии — испаноязычные
студенты захватили Калифорнийский университет города с
символическим названием Санта-Круз и вывесили флаги Ацтлана,
демонстративно сжигая звездно-полосатые стяги. После — увидев
новость о полном уничтожении русской ЧВК в Дарфуре на
Северо-востоке Африки с грубо прифотошопленной картинкой из фильма
про Марс, — решил, что с меня хватит и лег спать. Перед тем как
провалиться в объятия Морфея почувствовал, что яхта набирает ход —
видимо, де Вард уже был на борту, и мы двигались в сторону
Фамагусты.
Проснулся сам за несколько секунд до
звонка будильника на телефоне. Несмотря на ранний час — без
четверти пять, — де Вард уже был на камбузе, а меня ждал готовый
завтрак. Выпив опостылевшего апельсинового сока, заев его
хрустящими — разогретыми в микроволновке — круассанами, собрался
было на палубу, но столкнулся с взглядом де Варда. Немногословный
пожилой бельгиец кивком головы попросил следовать за собой, и мы
двинулись в кают-компанию. Здесь де Вард указал мне на одно из
кресел, а сам присел напротив.