К счастью, у нас остался еще сыр и масло, так что свою кормилицу голодной я
не оставила.
А сама устала так, будто целый день в лавке отработала. Теперь можно было
окончательно выбросить из головы мысль, что няня планирует меня выдать замуж.
Такую хозяйку только с большой приплатой возьмут…
Справившись с насущным, я понеслась к аптекарю. Кое-как описав недуг няни,
естественно, умолчав об истинной причине, я потребовала зелье, укрепляющее
жизненные силы.
Лекарь, знакомый с Гунни, обеспокоенный болезнью приятельницы, быстрей белки
метнулся в свои запасники и принес целых три склянки. Засунул их в полотняный
мешочек. Потом подумал и добавил еще порошок, чтоб моя кормилица не только
выздоровела, но и начала бегать, как молодой олень.
Подробно рассказав, что, как и с чем принимать, проводил до порога. Но этого
ему показалось мало. Он вышел со мной на улицу, продолжая наставления. Но вдруг
осекся на полуслове.
Следуя за его взглядом, я тоже повернула голову в сторону дороги. И если на
лице аптекаря растеклось подобострастное выражение, то на моем даже не берусь
определить какое…
Я увидела своего друга из видений!
Дестина* - Судьба, Провидение
Элгон – злой дух
Понятное дело, это был уже не тот пылкий юноша, которого я помнила. В
окружении трех всадников на вороном коне красовался молодой мужчина. Что он
главный среди них, было понятно сразу. И по тому, как они ловили его взгляды, и
по его внешнему виду. Он одет был в черные штаны и черную шелковую рубаху,
перетянутую на талии ремнем. Через седло был перекинут плащ и тоже черный. Ну и
в довершение сурового образа - его смоляные волосы, свободно спадавшие на
плечи.
Первое, что пришло в голову – я опять или сплю, или вызвала видение каким-то
образом. Но видения мои о прошлом, а сейчас со мной стоит аптекарь из самого
что ни на есть настоящего! Он приветственно склонил голову, как только всадники
приблизились к его лавочке.
Однако на него никто внимания не обратил. И, кажется, на меня тоже. Как же?
Это же я, Фиалка!
Я открыла рот, чтобы позвать своего друга и … зависла.
- А.. э.., - выдохнула я, с ужасом понимая, что так и не вспомнила его имя.
Наверно, ветер дул в их сторону и донес до ушей моего наставника из детства
мое нечленораздельное обращение, и он обернулся. Я чуть не взвизгнула от
восторга! И тут же захотела провалиться сквозь землю от стыда и боли.