А Шеклтон
продолжал рисовать, все ускоряясь. Медленные движения стали
угловатыми, нервными. Он вырисовывал на полу мелом огромный
треугольник. Уже на начальной стадии построения это заставило меня
удивиться. С фигурой, у которой три угла, поймать магический баланс
будет сложно. Поэтому рисуют звезды — семи, восьми, девятиконечные.
А тут треугольник...
Ну,
допустим.
Внутри
треугольника расположился круг, по внутренней границе которого
учитель принялся выписывать затейливые каракули формул.
— Вы
уверены...?
— О, да!
Сейчас все получится, якорь мне в задницу! — прищелкивая пальцами,
произнес Шеклтон.
И
продолжил вычерчивать формулы.
С каждым
мгновением напряжение и сомнения во мне росли, а вот радость,
напротив, таяла. Моряк безумен. Это вне всякого сомнения. А
остались ли в его голове какие-то знания из области темной магии?
Читая вязь заклятий, я сомневался все больше. Странные связки,
совсем не те потоки. Или в этом мире принято творить магию именно
таким способом?
Треугольник начал слабо светить сиреневым светом, и
надежда вновь затеплилась в моём сердце.
«У
безумцев и подход особый», — начал успокаивать я себя.
—
Получается? — спросил я, глядя, как моряк ползает на коленях по
полу и рисует кружочки и палочки.
— Еще как,
намотай тебя на брашпиль!
Понимая,
что сейчас лучше не мешать работе, я отошел в сторону, сел на стул
и принялся наблюдать за Шеклтоном. Учитель тряс головой, что-то
бубнил себе под нос. Иногда подолгу замирал, глядя словно сквозь
пол.
Треугольник стал сиять сильней. Потом в воздухе начал
образовываться серый туман.
Неужели
получается?! Я даже подскочил с места. Портал... Я вернусь! И
предателям не поздоровиться.
Уже
готовый броситься в бой, я неотрывно смотрел на происходящее. Туман
густел. По полу прокатилась мелкая дрожь. Ну держитесь, демоны ада,
предатели и недостойные, сейчас я вам...
ШКР-Р-РАКХ!
Раздался
страшный взрыв, и меня, словно тряпичную куклу, швырнуло к стене.
Жесткий удар — и боль.
Я не успел
ничего понять — вот стоял возле Шеклтона, а через мгновение уже
лежу на полу, весь в пыли осыпавшейся штукатурке. Чтоб
тебя...!
— Что
произошло?! — смахивая с головы мусор, спросил я.
Чтобы
подняться понадобилось время: меня завалило стульями.
— Рвануло,
якорь мне в печень! — радостно воскликнул Шеклтон, поднимаясь с
парты, на которую его закинуло взрывной волной. —
Рвануло!