Опустившись на колени, я положил
ладони на предназначенные для этого места чертежа и начал
произносить заклинание. Оно не было боевым — то есть, кратким — так
что пришлось потратить на него почти минуту. Пока я бормотал нужные
слова, чертёж постепенно наполнялся светом. Поднявшая из земли
глина собиралась внутри него, образуя подобие столпа.
Ближе к концу заклинания к ней
присоединился песок. Он вылетал из ящика, словно на него дул мощный
вентилятор, и облеплял глиняную колонну. Наконец, прежде чем
произнести последние слова, я достал из кармана перочинный нож и
сделал на ладони глубокий разрез. Из раны полилась кровь. Однако до
земли она не долетала: капли плавно взмывали вверх и исчезали в
песке.
Последние слова заклинания сорвались
с моих уст. В тот же миг бесформенная колода из глины, песка и
крови пришла в движение. Я наблюдал за тем, как она приобретает
черты человеческой фигуры. Вот сформировались руки, ноги, затем
появилось подобие головы. Время, время... Мне требовалось лишь
время, чтобы закончить волшебство! От перемены прошла половина, но
движение стрелки всё равно заставляло нервничать.
Вот проявилось лицо. Сформировались
пальцы. Ещё несколько минут — и стало ясно, что человек под клёном
очень напоминает меня. Отлично!
Я прислушался. Со школьного двора
доносились крики и смех. Они то приближались, то удалялись. Всего в
нескольких метрах от меня расхаживали ученики.
Вдруг я различил голос Сопли. Он с
кем-то разговаривал. Прислушавшись, я понял, что это парень,
взявшийся представлять Королёва в качестве секунданта. И он
насмешливо спрашивал, где я.
К счастью, свечение чертежа уже
почти потухло и едва теплилось в траве у корней дерева. Но
доппельгангер ещё формировался. И посторонним видеть его не
полагалось. Ни при каких условиях. Я снова прислушался. Сопля
что-то бубнил, собеседник иногда прерывал его — громко и резко.
Стрелки часов показывали, что до
конца перемены осталось три минуты. Двойник уже полностью приобрёл
мои черты, но оставался голым. Непорядок. Сосредоточившись, я
добавил простенькое заклинание, и его тело покрылось точно такой
же, как у меня, одеждой.
Уф! Кажется, всё.
— Полезай в ящик, — велел я, указав
на опустевший контейнер из-под песка.
Доппельгангер на негнущихся ногах
направился к стене и забрался в него. Я опустил крышку. Замок
выбросил в траву. Сейчас в ящике лежало просто тело. Пустая
безвольная оболочка. Перед дуэлью снова приду сюда и поделюсь с ней
частичкой души, чтобы окончательно завершить процесс создания
полной копии себя.