«Да вы, милостивый государь, пожалуй, и не читайте, только пятачок серебра нам за экземплярчик отдайте»… Следовательно,
главная цель «Бессонницы»,
«чтобы соиздателям на голые зубы малую толику пятачков приобрести (хоть и медными – они не погневаются)». Такая бесцеремонность нам, впрочем, нравится, хоть то хорошо, что не лицемерствует человек, а напрямки валяет себе, что ему требуется…
Большая часть других листков высказывает те же корыстолюбивые стремления, хотя в тоне более или менее умеренном. Все они стараются, по-видимому, подражать «Весельчаку»,{5} начавшему свое «знаменитое и всему свету известное» (как писали о девице Пастране{6}) объявление деликатным извинением: «Извините, почтеннейшие читатели, что я, не имея чести вас знать, сую руку к вам в карман». Издатели листков вообразили, что стоит им отлить такую же пулю, и карманы покупщиков мгновенно отверзутся пред ними. И, кажется, сначала заклинание это действительно имело силу; но потом в скором времени потеряло ее вследствие неумеренно частого повторения.
Сами листки, впрочем, сознают по временам, что «совать руку в чужой карман» не совсем благовидно. «Сплетник»{7} выразился на этот счет даже очень строго. «Действительно, почтенная публика, – восклицает он, – литература в настоящее время не что иное, как промысел достать себе кусок хлеба. Отчего же, разве добывать себе кусок хлеба постыдно? спросите вы. Ничуть; но где же тут добросовестность? Где их назначение? Где юмор? Смешить писатель-временщик не в состоянии; цель – пятачки, в которых все в настоящее время нуждаются!» И сам, по-видимому, сконфуженный таким возвышенным, благородным обличением, «Сплетник» тут же возглашает: «Покупай, покупай, публика, «Сплетника», ведь удивительно дешево!»…
Таким образом, по принципу, изъявленному самими издателями, литературная сторона во всех веселых листках этих должна исчезать пред торговою. Но, по известным началам ученых-экономистов, торговые интересы, при обширной конкуренции, непременно должны способствовать совершенству фабрикации. Литературные достоинства листков должны возрастать по мере того, как конкуренция увеличивается, хотя бы издатели ничего не имели в виду, кроме сбыта своих продуктов. Так бы, конечно, следовало ожидать; но, к сожалению, начала политической экономии оказываются решительно неприложимыми в настоящем случае. Вопреки ее соображениям, листки, появлявшиеся один за другим, не только не совершенствовались, а становились всё нелепее и скучнее. «Фантазер»,