В животе, словно
в ответ на эту мысль, громко заурчало. То есть я почувствовал, что заурчало, и,
судя по силе, громко, но не услышал. И сделал вывод, что глухим раньше не был:
иначе откуда мне знать, что такое «громко» и «тихо».
Я вышел на дорогу
и огляделся. По правую руку она ныряла в лес, по левую вдали виднелись крыши
домов. Деревня? Или городское предместье?
Можно было пойти
в лес, поискать ягоды или грибы, но что дальше? Построить шалаш из веток и жить
в нем? Или все-таки в деревню? Вдруг там знают, кто я такой? Может, я оттуда?
Может, там у меня родня или друзья?
Вопросы, вопросы…
одни только вопросы.
Каждый шаг
давался с трудом. Я то и дело останавливался, чтобы отдышаться. Во рту
пересохло, страшно хотелось пить. Казалось, вот-вот потеряю сознание – и очнусь
ли снова? Может, было бы лучше, если нет?
Наконец я
добрался до крайнего дома и постучал в ворота. И подумал, что вот эта мертвая
тишина пугает даже сильнее потерянной памяти. Хотя… могло быть и хуже. Я, по
крайней мере, не ослеп. И могу ходить.
На стук вышел
мужчина лет сорока, высокий, коренастый, с мощной шеей и красным лицом.
Посмотрел удивленно, спросил что-то. Я помычал, показал пальцем на рот, на уши,
покачал головой. Потом запрокинул голову, показывая, будто пью.
Подумав, мужчина
махнул рукой, приглашая меня войти. Я вошел за ним во двор, остановился у
крыльца дома, явно не самого бедного, а он зашел внутрь и вернулся с ковшом
воды. Откуда-то появилась женщина, чуть помладше, полная, приятная. Кивнула мне
и о чем-то заговорила со своим мужем, искоса поглядывая в мою сторону. Потом
принесла кусок хлеба с сыром, отдала мне и показала на скамью.
Ох, какое же это
было наслаждение – откусывать, жевать, глотать. Жаль только, что угощение
кончилось слишком быстро. Я наклонил голову, благодаря, и женщина улыбнулась.
Коснувшись моего плеча, она пошла к воротам и скрылась за ними. Ее муж тоже
дотронулся до моей руки, но иначе - словно говоря: посиди здесь, подожди. Я не
знал, чего должен ждать, но идти все равно было некуда, поэтому просто сидел и
смотрел, как он возится в огороде.
Вскоре женщина
вернулась, а вместе с ней пришла другая, совсем молоденькая, на последних
месяцах беременности. Сделав несколько быстрых жестов руками, она посмотрела
выжидающе. Видимо, это был какой-то особый язык немых и глухих, но я его не
понимал и только покачал головой.