Выдвинулись мы ближе к вечеру, когда я вполне восстановился, а
напарник отошёл от вчерашних возлияний. Практически сразу, как
вышли из деревни, устремились вперёд на полной скорости.
Классический бег шиноби: максимально наклонившись вперёд,
проламывая воздух.
Иногда наставник отводил нас с дороги дальше в лес, проверяя мою
реакцию. Я справился, ни разу не влетев лицом в дерево. Впрочем, с
учётом того, какая во мне чакра и её свойства, пострадало бы только
дерево.
За пару часов дикого забега резерв, всё же, показал дно. Правда,
и преодолели мы сотни три километров. Если бы Джирайя не стремился
тестировать мои способности в дороге, могли и больше. Сама по себе
природная энергия повышает физические возможности, а уж в сочетании
с чакрой на её основе, ещё сильнее.
Уже вечером я сидел на веранде гостиницы и, лениво потягивая
чай, смотрел на огонь в камине. В соседнем кресле растянулся
Джирайя с блокнотом на коленях, в который изредка записывал идеи
для книги.
Сегодня он не пил. Думаю, послезавтра окажемся в деревне, если
планы не изменятся. Шиноби намекал, что у него и другие дела
есть.
– Джирайя-сан, – под треск сгорающих дров, я поинтересовался у
беловолосого, – как думаете, потянет деревня курс для всех джонинов
по природным преобразованиям?
Он закрыл блокнот и поморщился:
– Да, мы сможем. Проблема тут, Ясуо-кун, в том, что другим
деревням такое сильно не понравится. Не случайно Хаширама в своё
время раздал Биджу и остальным Скрытым селениям. Миру необходим
баланс сил. Ваши печати уже его пошатнули, а если пустим в дело ещё
и сендзюцу на их основе, дело потянется к войне. Никому не нужен
ещё один Водоворот в Конохе.
– Мы победим, – прищурился я.
– Возможно, – нахмурился учитель. – Но какой ценой? Сколько
крови придётся пролить?
– Вы же участвовали в двух мировых войнах, учитель? Какие они
были?
Он задумчиво пожевал губу, прежде чем ответить:
– Бои всегда очень личные. Мы, шиноби, сражаемся лицом к лицу,
твоя жизнь или смерть имеет имя и прозвище. Понятно, кому мстить и
кого ненавидеть. Убивая одного, против тебя встаёт его команда,
родственники. Клубок ненависти закручивается всё сильнее с каждой
смертью, завлекая в себя всё новых людей.
Он глотнул саке из бутылки, даже не поморщившись.
– И нет конца и края бойне, пока вы не устаёте ненавидеть,
смиритесь с болью и потерями, лишь бы война быстрее закончилась
хоть как-нибудь. Хуже всего было в третью войну. Бросали в
мясорубку совсем маленьких генинов, пытаясь закрыть дыры на фронте.
На примере Какаши видишь, к чему это привело.