В Нижнем городе пылали
целые кварталы и нам приходилось обходить
их, делая огромные круги... Но и там, куда
не добрался огонь все было очень плохо:
стоны раненых, просьбы о помощи, крики
и плачь тех, кто выжил, то тут, то там
раздавались в ночи, раздирая сердце в
клочья. Жерен доберется сюда только
завтра к обеду или даже к вечеру... Когда
мы уходили, его бригады снова приступили
к работе, не отвлекаясь на ночной сон.
Но насколько у людей хватит сил, я не
знала.
- Проклятые крысы, -
выдохнул Аррам, заставляя меня вздрогнуть.
Почему-то я решила, что
он говорит о бешеных крысах Южной
пустоши... А крыс здесь действительно
было много. Они носились под ногами с
мерзким писком, исчезая в темных норах
между камнями, бревнами и досками,
сваленными кучей.
- Осторожнее, ваше
величество, - подхватил он меня в очередной
раз, не давая упасть. Жалея лошадей мы
выбирали самые ровный путь, но даже
здесь я то и дело спотыкалась об что-то,
лежавшее на земле. - И не смотрите вниз,
незачем вам это видеть.
Я кивнула. Ночь вступила
в свои права, мертвенно синий свет луны
освещал улицы разрушенного города,
превращая страшную картину в сюрреалистичный
пейзаж, в котором камни и торчащие из
них бревна превращались в живых чудовищ,
а мертвые, лежащие прямо на нашем пути,
исчезали, сливаясь с землей. Главное не
смотреть вниз.
- Ваше величество? -
удивленный возглас раздался, казалось,
прямо из-под земли. - Елька, ты?!
- Орег?! - ахнула я,
оглядываясь по сторонам. Но вокруг по
прежнему был черно-серый безжизненный
пейзаж. - Где ты?!
- Тут я, - голос моего
друга звучал ровно. - Вниз посмотри...
Я опустила взгляд... Мы
как раз проходили мимо огромной груды
камней, которая когда-то была большим
домом, если судить по остаткам высокого
крыльца.
- Не вижу, - нахмурилась...
Вокруг не было ни одной живой души...
- Ваше величество, -
позвал меня Амил, а Зелейна, стоявшая
рядом с ним громко всхлипнула и уткнулась
в грудь сына.
Холодок понимания, что
с Орегом не все в порядке, промчался по
позвоночника сверху вниз, замораживая
реальность. Амил начал говорить, но его
голос растянулся, превращаясь в гнусавый
вой... Как будто бы кто-то замедлил время,
растягивая каждый миг на час... Я и сама
двигалась слишком медленно, как будто
бы муха завязшая в киселе, а кровь,
получившая убойную доху адреналина,
давила на уши, глаза и нёбо изнутри,
отчего казалось, сейчас она хлынет
наружу. Кажется, я даже почувствовала
железистый вкус на языке.