«Какого дьявола?!» - мысленно ругался Думов, заставляя себя всё
ещё стоять на ногах, хоть ему очень хотелось свернуться клубочком и
спрятать голову под крыло: «Детеныши же должны наоборот испытывать
любовь к своим родителям и стремиться к их компании. Так почему у
драконов всё в точности наоборот?!»
Льющийся из главного прохода свет внезапно оказался перекрыт, и
исполинская тень накрыла их всех.
Первым во тьме они увидели глаза, одного взгляда на которые
хватило бы, чтобы человек со слабым сердцем умер на месте. Не было
ни зрачка, ни радужной оболочки – всё пространство было заполнено
красно-оранжевым свечением, будто ты заглянул в два колодца
расплавленной лавы.
Затем фигура шагнула вперёд и стала видна пугающая высота
дракона. Лев не мог точно определить точное число, так как вокруг
не было никаких ориентиров, а он сам не знал, какого роста, но если
считать с поднятой головой, то метров десять явно было.
«А у неё тоже красная чешуя», - подметил Лев: «Интересно, значит
ли это что-то для меня, учитывая мой собственный цвет?»
Мощные лапы несли исполинское чудовище с пугающей легкостью,
даже несмотря на сжимаемую в челюстях гигантскую тушу какого-то
шерстистого животного. Думов успел заметить в темноте рог и наконец
узнал какую-то странную помесь носорога.
Клыки драконицы глубоко ушли в тушу, от чего по шерсти стекали
тоненькие ручейки крови, оставляющие с каждым шагом на полу
небольшие лужицы. Судя по свободно раскачивающейся голове зверя,
ему перекусили хребет.
Все в пещере немного подпрыгнули, когда туша с грохотом рухнула
на пол. Даже по скромным ожиданиям, его вес насчитывал несколько
тонн.
Огненный взгляд драконицы пробежался по всем своим детям, после
чего она медленно начала приближаться, чтобы небрежно лечь прямо
перед ними. Вот только из-за её размера, она не просто легла, а
буквально окружила их своим телом и хвостом, лишая даже мельчайшего
шанса на побег.
«Я начинаю немного понимать бедного Бильбо», - Лев с нервным
весельем оглядел возвышающуюся со всех сторон гору красной,
чешуйчатой плоти: «Это атас, как неприятно, когда тебе приходится
сталкиваться с чем-то подобным».
Тем временем же драконица и не думала ничего говорить, сверля
своих детей тяжелым, испытывающим взглядом, от чего они всё сильнее
и сильнее вжимались в пол, в тщетной попытке спрятаться или стать
невидимыми.