Время как бы остановилось. Все понимали, что жизнь пулеметчика висит на волоске.
– Братцы! – Раздался чей-то крик. Братцы! Что же это? Наш товарищ погибает, а мы тут! Отсиживаемся!
– Бей фашистских гадов!
– Помирать так с музыкой! В атаку! За мной!
Кто это кричал, Матвей не видел. Траншеи были неровные. Отрыты в шахматном порядке. Справа от себя Матвей увидел одного ополченца. Он его сразу узнал. Имени его Матвей не помнил. Но запомнил его в лицо. Такой был балагур. Работал он на московском хладокомбинате. Ничего общего с тем веселым и открытым лицом, каким его привыкли видеть, не было и в помине. Оно было искажено яростью. Он был страшен в своем гневе.
Сейчас в руках у него была связка гранат. Он ринулся в строну приближающихся танков. Из окопов вслед за ним стали выскакивать бойцы с винтовками наперевес. Командир роты, увидев эту незапланированную атаку, только матюгнулся и вылетел из траншеи. Тут уж и все повыскакивали и ринулись в сторону танков. Матвей тоже выскочил вместе со всеми. Он тоже что-то кричал. Прижимая к себе свою мосинку с примкнутым штыком. Когда он его примкнул, он не помнил, но увидел, что у всех на винтовках торчат штыки. Все беспорядочно бежали и орали, кому, что вздумается. Страшно уже не было. Передать охватившее его чувство было нельзя. Вокруг рвались снаряды, свистели пули и смертоносные осколки. Слитный крик «УРА!» перекрывал лязг гусениц и разрывы снарядов. То тут, то там падали сраженные пулями и снарядами товарищи. Но удержать бойцов уже ничто не могло.
Между тем один из танков приблизился к пулеметному расчету. Матвей был от этого места примерно в 20 метрах. Он отчетливо слышал мерзкий лязг гусениц. Пулеметчик, не обращая на танк никакого внимания, продолжал стрелять по фашистской пехоте.
– Беги! Беги! – Заорал Матвей, стараясь перекричать шум боя.
– Беги! – Неслось отовсюду.
Но пулеметчик не слышал этих криков, или не хотел слышать. Он лежал на бруствере окопа и медленно водил дулом пулемета, выкашивая вражескую пехоту. Из шеренги бежавших кто-то кинул связку гранат. Бесполезно. Взорвались гранаты, не долетев до танка. Пыхнув вонючим дымом, танк переехал пулеметчика. Слезы так и брызнули у Матвея по щекам. Кругом мат-перемат. Один из бойцов прямо на башню танка вколотил две горящих бутылки.