Всего в ящиках по описи находилось 20 крестов первой степени, 20 звезд, 100 крестов второй степени, 300 – третьей, 1000 крестов – четвертой степени. И еще столько же орденов «Возрождение России», внешний вид которых так и остался загадкой и, увы, останется таковой для потомков многих поколений.
Ход операции по эвакуации ценностей отслеживал сам Верховный Главнокомандующий – Колчак Александр Васильевич – его помощники не оставляли без внимания любые мелочи и подключались к решению каждой проблемы.
О ходе погрузки личный адъютант докладывал Верховному каждый час.
Таков был приказ, несмотря на то, что забот у Колчака было множественное количество – разваливающийся фронт, перебои со снабжением, бунтующие атаманы, жадные союзники Антанты.
Вся эта братия слетелась в Омск, как стервятники, почуявшие добычу.
Их взоры были алчно устремлены в сторону золотого запаса Российской Империи.
Колчак только что с негодованием отверг предложение дипломатического корпуса, аккредитованного при правительстве, о передаче золотого запаса под международную опеку и вывозе его во Владивосток.
– Я вам не верю и не верил никогда, я скорее оставлю золото большевикам, чем передам его Вам – таков был его ответ руководителю дип. корпуса – генералу Жанену.
Адмирал был умным человеком и не мог не осознавать, что эта фраза фатальным образом может решить его судьбу – воры и мошенники никогда не забывают отказа в доверии и потерю возможности украсть, тем более – по-крупному.
А «белый» Омск доживал свои последние деньки, спасения ждать было уже неоткуда…
Огромная масса людей готовилась рвануть в своей последней, отчаянной и безнадежной надежде на восток. Они уже делали подобный рывок однажды – из Москвы и Петербурга, но тогда был выбор – на юг – к Деникину, на Балтику – к Юденичу, или, в крайнем случае – за пределы Родины. Сейчас такой возможности нет – только на Восток! «…Сердцем рваным – на Восток»3!
Пружина ожидания сжалась донельзя и готова была распрямиться в невероятном напряжении ожидания в любую секунду.
Золото и место в вагоне – вот и все желания, что остались в головах патриотов «белого» движения.
И еще безудержный страх перед неизвестностью предстоящей разлуки с Родиной и концом устоявшегося жизненного уклада.
Но, главное, – смертельная тоска, которая острым клинком вонзается в сердце накануне кончины.