- Но вам же нужен наследник? Как вы думаете, - она небрежно
откинула прядь каштановых волос за спину, - я подойду на эту роль?
Осман поперхнулся глотком воды, но многозначительно изогнул
бровь, смотря на своего друга. И снова окрики родителей не остановили младшую
дочь. Но когда эмир ответил девушке, за столом, на некоторое время, повисло
молчание.
- Вы? Нет. Если бы я и просил у вашего отца руки одной из
вас, то это была бы Каролина, простите меня, госпожа Патриция и господин Александр,
- он приложил ладонь к сердцу. – Это был бы выгодный для нас всех союз, с
экономической точки зрения.
Краем глаза он видел, как поёрзал на своём стуле Фишер, и
как, прикидывая что-то в уме, кашлянул старик. Как занервничала Патриция. Возможно,
это было бы хорошей идеей. Возможно, но…
- Но этого не будет.
- Почему? – теперь на него обиженно смотрела Каролина, её
превосходство над сестрой, увы, быстро испарилось.
- Потому что мы с вами люди разных культур, разных
вероисповеданий. Вы готовы принять ислам? Готовы поменять весь свой образ жизни?
- Это глупо, - Камилла ухмыльнулась. – В наше время…
- Такова традиция, заложенная предками, - Джан был настроен
и дальше, нарочно, шокировать эту семью. Приподнимая уголок губ так, что на его
щеке заиграла соблазнительная ямочка, он смотрел на дерзкую девушку, - если вы
не хотите ничего менять в себе, то максимум, что я могу вам предложить, стать
моей наложницей. Привилегии те же, что и
у жены, но прав меньше. Но всё равно, и в том, и в другом случае будьте готовы
к тому, что вам придётся научиться подчиняться.
- Подчиняться?
Обе сестры сказали это в голос, одновременно. Вот только старшая
произнесла это с некоторым презрением, младшая – с восторженным удивлением.
- Не в том смысле, - Джан усмехнулся. – Скорее, подчинить
свой характер. Научиться угождать. Мне. Научиться молчать. Уважать…
- Да вы!.. – Камилла вскочила с места, - Вы хам! Вы мужлан! Вы…
Она, демонстративно отшвырнув стул, вышла из-за стола и
покинула открытую террасу.
Осману было достаточно одного беглого взгляда на эмира,
чтобы понять, что за столом могла разразиться буря. Старик Фишер едва сдерживал
себя, комкая в руках льняную салфетку и бормоча под нос, что варварам,
туземцам и мужланам нечего делать не только за их семейным столом, но и в цивилизованном
обществе. Каролина хмыкнула и торжествующим взглядом проводила младшую сестру,
которая так поспешно и позорно скрылась в глубине дома. Не трудно было
догадаться, что она будет на стороне эмира хотя бы потому, что тот сумел так грубо
и в тоже время тонко осадить Камиллу. Глава семейства побагровел. Красные пятна
покрывали его лицо, он, как мог, пытался оправдаться перед эмиром за безнравственное
поведение дочери. И только Патриция, как ему казалось, реально оценивала
ситуацию и понимала, что если этот конфликт не удастся сгладить, то последствия
могут быть весьма печальны. Осман пытался сдержать Джана, но…