- Мне жаль, девочка очень жаль, но я
ничем не могу…
- Ну кто-нибудь! Помогите мне! Почему я
должна…
- Потому что я украл тебя. Украл, - в
коридоре моментально воцарилась тишина.
- Джан? – Осман встревоженно смотрел на
друга.
- Я украл тебя, - эмир отчётливо произнёс
каждое слово.
Ладонь друга осторожно коснулась его
локтя:
- Джан, ты же понимаешь, что…
- Да, - не ослабевая хватки, эмир посмотрел
на Османа. – Я понимаю, брат, понимаю о каких последствиях ты говоришь.
Мари переводила встревоженный взгляд с
одного мужчины на другого. Она не могла взять в толк, о чём говорили эти двое.
Как и не понимала того, что сейчас захлопнулась дверца не только её ловушки. Джан
сам угодил в собственную мышеловку.
Джан Хамад бин Муххамед аш-Шарки вальяжно сидел в удобном
кресле, сделанном несколько десятилетий назад умелыми руками мастеров, которые изготовили
почти всю мебель в резиденции эмира. В этом поистине королевском ложе когда-то
сидели его прадед, дед, отец, и вот теперь он. А напротив, не привыкший к
жаркому сухому климату, глава одной весьма крупной нефтеперерабатывающей
корпорации, известной по всему миру.
Эмир смотрел, как мужчина, годившийся ему в отцы, достал платок
из кармана дорогих брюк и промокнул намечающиеся на лбу залысины. Гость был
привлекательным, подтянутым, скорее даже спортивного телосложения. Но взгляд
беспокойных светлых глаз выдавал его. Мужчина нервничал, и поэтому потел. Что-то
пошло не так, как он задумал. Он пробовал сменить тактику этого неофициального
разговора, и от увещеваний перешел к завуалированным угрозам. Но Джан знал, как
следовало себя вести: его карие миндалевидные глаза излучали спокойствие и
уверенность, а пальцы неспешно и размеренно играли двумя полудрагоценными камнями.
Джан сам пригласил Александра Фишера в свою резиденцию для
этой встречи. Если всё пойдет так, как он задумал, то его небольшое государство
получит хорошую возможность для роста и развития экономики страны в сфере
нефтедобычи и нефтепереработки. Он был готов взять Фишера в партнёры, но при
этом пригласить в страну европейских специалистов и начать строительство заводов
на территории его эмирата только на своих условиях. И уж тем более он не мог допустить
того, чтобы этими предприятиями управляли европейцы. Но мужчина, сидевший
напротив него, имел наглость предложить Джану впустить в своё окружении
человека из компании, которой владел Фишер. Тот бы не просто управлял, но и
имел бы полный контроль над добычей и производством. Иными словами, маленький
эмират попал в полную зависимость от западных партнёров. Не столько
материальную, нет, Джан сам спонсировал этот проект. Скорее моральную и
нравственную, когда условия поведения диктовали бы ему и жителям страны. И вот
этого эмир стерпеть не мог.