Мотоциклисты разъехались в стороны, и серебристый лимузин в одиночестве совершил круг почёта по площади, объехав Обелиск. С другой его стороны Иоанн увидел не менее остроумную надпись: «ГЕНСЕК – это ФЮРЕР». Машина остановилась у входа в новопостроенное здание Организации Объединённых Наций, которое помощник Касидроу обозвал «уродливым». В ясную погоду, сверкая солнечными батареями на крыше и эмблемой ООН, золотистым глобусом в оливковых ветвях на фасаде, здание вполне могло выглядеть пристойно. Но сегодня, в сумрачный день, с оцеплением из полицейских кордонов и роем журналистов у входа, впечатление оно производило действительно убогое.
– Ты просто не видел здание Организации в Лахоре, – сказал Иоанн, наблюдая, как сгрудились над входом дроны прессы и репортёры вступили в борьбу с охраной, стремясь прорваться поближе.
– Нет, – ответил помощник, – тот сарай вы посещали без меня.
– Тебе, наверное, было около пяти лет.
– Мои счастливые годы.
– Нас там чуть не взорвали, – вспомнил Иоанн. – Когда я услышал взрыв, то испугался только того, что моя жизнь оборвётся в какой-то дряхлой двухэтажной хибаре, где даже нет горячей воды.
– Вам повезло.
– Больше я туда не поеду.
– Пойдёмте, – сказал помощник. – Вас ждут.
Телохранитель распахнул дверь, и истошный рёв толпы, щелчки фотоаппаратов и вой сирен навалились на Иоанна. Он вышел и распрямился во весь рост, застёгивая пиджак и дожидаясь, пока помощник выберется следом. Иоанн улыбнулся и помахал рукой нацеленным на него камерам, вспоминая юность. Стараясь оставаться серьёзным, он прошёл в здание ООН, посмеиваясь про себя: всё происходящее напоминало ему премьерный показ фильма с участием голливудских звёзд первой величины, а не эпохальное политическое событие.
2 февраля 2052 года. Дели
Элизабет Арлетт возвращалась в Дели – в город, покинутый в юности и ненавидимый всей душой. Здесь ей предстояло провести полтора дня – проконтролировать ход переговоров между «Голд Корпорейшн», титаном мирового рынка биотехнологий, чьи интересы она представляла, и небольшой индийской фирмой, совершившей революцию в области пренатальной генной инженерии. Специалисты «Джиан Продакшн Лимитед» сумели применить технологию нейробиологического программирования к двухмесячному плоду в материнской утробе, и капитализация компании выросла с трёхсот миллионов до восьми миллиардов долларов. «Голд Корпорейшн» немедленно связалась с её руководством и предложила поглощение на взаимовыгодных условиях.