– В глаза! Смотри в глаза!… Смотрим и успокаиваемся!… Успокаиваемся… Замираем… – ритмически и монотонно заговорила Велга, цепко удерживая зрачки юноши на прицеле своего жестокого взгляда, проникающего за рамки сознания через увеличительные стёкла розовых очков в форме крыльев бабочки.
– Отпусти! Отпусти меня! Пожалуйста, отпусти… – шептал Max, заворожено вглядываясь в розовые стёкла. Глаза его покрылись дымчатой дурманной пеленой, рот приоткрылся, обнажив зубы. Тело, сохранявшее мятущуюся позу беглеца, оцепенело, застыв в неестественном, сковывающем расслаблении.
– Успокаиваемся и слушаем! Слушаем и спокойно повинуемся… повинуемся и не сопротивляемся… – монотонно выдавала одно заклинание за другим Дама в Розовых Очках, умудряясь, при этом, удерживать несущийся на бешеной скорости “Mersedance Dance” на ходу, и лишь краем гипнотизирующих глаз следя за дорожным движением.
– Слушаюсь! Я слушаюсь и повинуюсь… – шептал уже Max, болезненно шевеля обескровленными пересохшими губами. Глаза юноши сделались совершенно стеклянными, дыхание приостановилось, а тело, потеряв волевой контроль, расползлось на сидении, словно тряпичный лоскут.
– Слушаем музыку! Вслушиваемся в её настроение! Настраиваемся на музыку! Настраиваемся на её настроение… – продолжала колдовать Дама в Розовых Очках, уже менее напряжённо следя своими глазами за зрачками Макса.
– Я слушаю музыку… Она во мне! Она моё настроение… Моё настроение – это музыка! – зашептал в ответ на заклятия чародейки Max, увеличивая, с каждым произносимым словом, силу голоса, всё более эмоционально оживая в каждой собственной фразе.
– Да! Да! Делай это! Ты и музыка! Музыка и ты! Вы – одно целое! – радовалась его пробуждению Дама, отвлекшись, наконец, от созерцания его глаз, и посвятив своё нераздельное внимание автомобильному движению. Пальцы её пробежались по клавишам пульта управления стереосистемой, настраивая доносящиеся из динамиков звуки на мощное и ладное, бескомпромиссное звучание.
– Какая это музыка?! – резко спросила, опьянённого грёзами Max’a Дама, и щёлкнула пальцами, принуждая к ответу.
– Какая?… – пьяно плывя голосом, бессмысленно переспросил Max.
– Какая она? О чём? Чего она хочет? – продолжила допытываться ответа Дама.
– Чего хочет музыка? – чуть внимательней, с интонацией зарождающегося понимания, снова переспросил Max.