«Ведешь себя неподобающе!» — сказала бы она.
И была бы права.
Я мчалась переплетениями коридоров, уже зная, что дико
опаздываю. О, повелительница Молний, спаси меня от гнева господина
Сандо! Поворот, лестница, еще поворот… Каблуки цокают по каменному
полу. Сегодня в горах ветрено, в ушах стоит свист, в боку
покалывает. Я еще не полностью восстановилась, и от собственной
слабости противно.
К Грозовой зале ведут белоснежные овальные плиты, зависшие в
воздухе стараниями магов-архитекторов. Дворец Молний стоит на
головокружительной высоте, ближе к небу — ведь так мы под крыльями
богов.
Периметр залы огораживают колонны, венчает конструкцию
полупрозрачная крыша, сотканная из молний. Туда приглашают самых
знатных и именитых гостей, меня же позвали впервые.
Члены собрания уже расселись за длинным мраморным столом. Едва я
появилась на пороге Грозовой залы, лица присутствующих обратились
ко мне, удивленные и недоумевающие. А я застыла, потому что из
десятков собравшихся взор выхватил именно его.
Человека, чей образ преследовал меня в кошмарах. Боевого мага,
из-за которого мы проиграли эту проклятую войну. Того, кто
удостоился попасть в список моих врагов.
Грома — повелителя воды, снега и льда.
И смотрел он только на меня.
— Госпожа Мирай О-Таари, командир шестого отряда, — прозвучал
голос распорядителя церемоний.
Сердце, которое я старательно успокаивала, подскочило и рвануло
в галоп. Ноги предательски ослабли.
В тот злополучный день я не разглядела лица Грома во всех
красках, взор был затянут алой пеленой. А теперь видела перед собой
мужчину с тяжелым взглядом, темными бровями вразлет и темными
волосами, в которые, как дорожки ртути, вплетались серебряные
нити.
И глаза у него — синие, холодные, как зимнее ночное небо.
А еще тонкий шрам над бровью. Я это помнила. И черты резкие,
волевые, жесткие — черты того, кто всегда бьет без промаха и не
привык сомневаться.
Он был одет в черный доспех с сапфирами-артефактами. На плечи,
которые казались шире, чем у всех сидящих по соседству, был накинут
плащ с меховым воротником.
Красивый, как изваяние грозного бога в нашем храме. Я бы сочла
его интересным, но сейчас красота эта вгоняла в ужас. Хотелось
спрятаться, закрыться, только бы не смотреть.
Пространство вокруг смазалось, умолкли голоса. Где-то за
пределами этого кокона гудел ветер, небо рвали молнии, а гулкие
раскаты сотрясали горы.