— Вы хотите, чтобы я стала его любовницей?
— Заставь его полюбить тебя, тогда он станет уязвим. Ради любви
мужчины часто совершают глупости. А ты должна стать его
слабостью.
Нет-нет. Слух наверняка меня обманывает, такое просто
невозможно, немыслимо. Этот приказ переходит все границы.
Я слишком долго и потрясенно молчала, поэтому Глава добавил:
— Не делай вид, что тебя оскорбили мои слова. Ради Шиссая каждый
воин должен отдать все, что у него есть. Честь, свободу, жизнь.
— Меня вовсе не этому не учили, — проговорила я, сдерживая
ярость. — Да и Гром, учитывая обстоятельства нашей последней
встречи, вряд ли подпустит меня близко. Ну… только если пожелает
снести голову.
— Не смей перечить! — процедил господин Сандо.
Я проглотила стоящий в горле ком и продолжила звенящим
шепотом:
— Вы говорили, что после озера Тамзи для меня все закончилось.
Что больше не придется сражаться.
Он с горечью усмехнулся и покачал головой.
— Война еще не окончена. Мы воюем всегда, даже когда спим,
вкушаем пищу или воспитываем детей. Вся наша жизнь — это
борьба.
— Но почему именно я?
— У меня нет более подходящей кандидатуры. Ты хороша собой, но
главное — ты опытный боевой маг.
Я низко опустила голову и сцепила пальцы. Вся моя жизнь сейчас
казалась глупой и бессмысленной. Мы бегаем по кругу, уничтожая друг
друга. И ради чего?
— Гром меня ненавидит, — повторила упрямо.
— Мудрецы говорят, а жизнь показывает, что от ненависти до любви
всего один шаг. У вас уже есть своя история, надо лишь ее
продолжить.
Я поморщилась.
— Хороша история!
Господин Сандо поднялся и невозмутимо прошествовал к окну. Замер
спиной ко мне и лицом к пропасти.
— У тебя нет выбора, Мирай. Твоя жизнь принадлежит Шиссаю и мне
целиком и полностью. Один раз приняв путь воина, сойти с него
невозможно. Невозможно отсидеться в кустах, пока другие борются.
Из-за твоего непослушания твой дядя может лишиться всего, за что
бился долгие годы. А твои младшие братья могут никогда не занять
высоких постов. Это расстроит твою любимую тетю, верно? Ты ведь
желаешь своей семье только блага и процветания?
Проклятый шантажист. Знает, куда надо давить.
— Я могу запереть тебя в темнице, казнить или отправить в
ссылку. Неужели это лучше того, что я тебе поручил?
Я молча сверлила взглядом широкую спину. Он поглядел на меня
из-за плеча. Его глаза были такими светлыми, что издалека Главу
можно было принять за слепца.