– Ты зря горячишься, дядя. Я не хотел нанести тебе оскорбление. Теперь и сам вижу, что был неправ, не поговорив с тобой сразу. А еще уверен, что мы легко придем к соглашению, если объясню тебе, что готов заплатить приличные деньги за ту, что…
– Эдвард! – лицо лорда Коули налилось багрянцем. – Ты переходишь всякие границы. Речь идет о чести рода Коули! Если ты, хоть пальцем тронешь…
– Дядя! Дядя! – мужчина протестующе поднял руки. – Такое впечатление, что мы говорим на разных языках или о разном, что скорее всего. Если вы не выслушаете меня, не перебивая, то боюсь, что заведете дело в тупик. И еще… Раз уж все так получилось, почему бы вам не представить меня сидящим в этой карете дамам? Ведь речь идет, в некотором образе, о них, если мы хоть сколько друг друга понимаем.
– Именно так, – Коули медлил, но не видел другого выхода, как уступить, может и правда, что он не понял намерений племянника. – Сразу предупреждаю тебя, что обе девушки находятся под моей опекой, и тот, кто прикоснется к ним, будет иметь дело с мужчинами рода Коули.
– Да, да. Я понял, понял. Так представь же нас, – Эдвард со смиренным видом сложил руки на груди и отступил от кареты, давая и своим людям понять, что и им следует отойти подальше, чтобы освободить пространство для явления дам.
Лорд Коули опустил меч и сделал несколько шагов к карете, чтобы открыть дверцу и помочь девушкам выйти.
– Сэр Эдвард Хедли, представляю вам мою племянницу, леди Лору Коули, – лорд вывел под руку светловолосое чудо, поразившее всех вокруг нежностью, свежестью и кроткой красотой.
Девушка была ангельски прекрасна. Стройная хрупкая фигура, прелестное лицо, золото вьющихся волос. Вряд ли грубым солдатам приходилось видеть когда-либо подобное изящество и нежность. Они не могли удержать одобрительных восклицаний, и над поляной пронесся гул голосов. И тут же в и без того напуганных голубых глазах отразился такой ужас, что Эдвард поспешил вмешаться и потребовал тишины.
– Милая леди, я польщен знакомством с вами, – он склонил свою голову к ее белой ручке, но глаз не отрывал от открытой дверцы кареты. – Теперь я понимаю, дядя, какое сокровище ты оберегал. Но где вторая дама? – а сам с беспокойством думал, уж не улизнула ли его бестия опять.
– И моя старшая племянница, леди…
Эдвард с трудом воспринял услышанное. На кой черт, сдалась ему еще и вторая племянница, если дядя подтвердил сам недавно, что в карете только две девушки. Где же тогда его добыча? Неужели, опять обвела вокруг пальца? Он с трудом подготовил на лице маску вежливого почтения для ожидаемой леди в то время, как терзался самым яростным негодованием.