— Бой
окончен. Тебе повезло, что мы бросаем тебе монетку, — с мерзкой
ухмылкой заявила она. — А ты, конченный, объяснись!
Сделал вид,
что не услышал. Взгляд зацепился за ветку, где сидела какая-то
странная птица. Что-то внутри неё мне откликалось. Глаз отвести так
и не смог и, кажется, понял, что передо мной печать.
А ещё
догадался, как мне их теперь определять.
—
Кухаренко! — отдёнул меня голос со стороны.
Ой. Эта
фамилия мне известна. Она же моя!
Улыбнулся,
повернулся, встретил рассерженные взгляды двух блондинок и качнул
головой. Мол, чего хотели?
— Ты над
нами смеялся? Или над моим великим навыком?
Я сначала
не понял, о чем она говорит, а потом как понял... И снова согнулся
от хохота. Вот эту ерунду они называют великим навыком? Что же они
скажут, когда я утоплю в вине целый город?
—
Показушными искорками вы можете спалить себе волосы, девочки.
Аккуратнее, — парировал я, возвращаясь взглядом к ветке. — А вот
если бы ваша противница пожелала вас уделать, она бы это сделала.
Так как сильнее вас. Уверяю.
Мои слова
вызвали череду возмущений. Уши улавливали обрывки фраз. Общее
содержание следующее: я жалок, я нищий, а та серая мышь вообще дочь
бывшего раба, и ей нет места на этом свете. С последним, пожалуй, я
бы даже согласился. На остальное мне просто плевать...
Махнул
рукой в их сторону, пробасил, чтобы отвалили от меня, а сам
медленно зашагал к дереву.
«Это что
ещё за птица?» — спросил Петровича, глядя на пучеглазый комок
перьев.
«Сова.
Печать, кстати».
«Это я уже
понял. Как мне её достать?»
«А сам как
думаешь?»
Взбираться
наверх сильно не хотелось. Было бы облако под ногами — просто бы
приподнялся. Оглянулся на девиц, спросил, сможет ли кто-нибудь из
них забраться на дерево, чтобы достать для меня сову. Те покрутили
пальцем у виска, назвали больным на всю голову и отправились
восвояси.
Осталась
лишь серая мышь, пристально уставившаяся на меня своими тёмными
глазами. Не говоря ни слова.
— Ладно,
значит, сам, — недовольно выдохнул и ухватился за сук.
Нет. Не за
тех, которые ушли, а за древесный.
Первый же сук сломался под моим весом.
Шлепнувшись на задницу, выругался. Сова же, даже глазом не
моргнула, но голову чуть повернула. Чтобы мои попытки
видеть.
Раза с четвёртого, я взобрался метра
так, эдак, на два, и почти дотянулся до ветки, на которой восседала
эта птица. Но, у судьбы были иные планы. Удар об землю был такой
силы, что позвоночник коротко передал мне привет.