Сейчас лучше традиции почтить.
А Минди вдруг оказалась едва ли не
выше него ростом, хотя Арчи всегда считал себя высоким даже для
одаренного.
Ладно… это ведь вообще не имеет
значения. Точно не рост.
А глаза у нее обычные. Серо-голубые,
живые глаза, совсем такие, как он помнил. Арчи постарался на этих
глазах сосредоточиться, больше никуда не смотреть.
- Приветствую тебя, принцесса Мелинда
из Кнохенберга, - с усилием выговорил Арчи, и голос, кажется, не
подвел.
В глазах Минди мелькнула усмешка.
- Отведай! – она протянула ему поднос
с печенью.
Глубокий вдох. Сейчас…
Отказываться нельзя. Не вот так,
сходу. Это ж от чистого сердца дорогому гостю… ну, или вроде того.
Арчи привычно мимоходом прощупал – ни яда, ни проклятий в печени
нет. Чисто. Просто вот такой показательный жест. Свежая кровь
придает сил. Между прочим, даже белым придает, хотя многие это
горячо отрицают. Но война отлично показала как есть.
Впрочем, для человеческой печени эта
мелковата. Разве что младенца. Твою ж…
Что там он о местных традициях
помнил?
- Буду рад, принцесса, если вы
разделите это угощение со мной, - Арчи с почтением склонил голову,
очень надеясь, что не ошибается. Или что ошибается в другом.
В глазах принцессы усмешка мелькнула
совсем отчетливо, но само лицо не изменилось, ни один мускул не
дрогнул. Только чуть раздвинулись губы, обнажая клыки.
Глядя ему в глаза, принцесса взяла с
подноса печень, пачкая пальцы в крови, поднесла к губам и резко
откусила почти половину. Принялась равнодушно жевать. Оставшуюся
часть бросила обратно. По белому подбородку побежала алая
капля.
Давний завтрак дернулся у Арчи в
животе, просясь наружу, но Арчи сдержался. Порадовался, что обедать
не стали, решили не останавливаться, добраться к замку до
темноты.
Теперь его очередь.
Что ж, хорошее в этом то, что кусок
стал намного меньше.
Ничего, Арчи в Красных топях болотных
крыс жрал сырыми. И даже почти живыми. Ну, то есть крысам
сворачивали головы, свежевали и жрали. Тиной воняли страшно, но
голод сильнее. По топям они блуждали месяца два, закончилось
продовольствие, а что не закончилось, то потонуло и сгнило. Огонь в
такой сырости отказывался гореть, кругом нежить, так что даже
крысам были рады. А тут всего лишь печень.
Он сможет.
Решительно протянул руку и взял.
Печень была теплой и склизкой.