А еще через некоторое время подметила, что низенький коренастый мужичок к матушке в соседнюю комнату вошел, да так и не вышел обратно, но по очереди в нужную дверь прошла потом полная женщина. Маринка покрутила головой, понаблюдала за остальными – все спокойны. Ну, а ей и подавно волноваться было нечего: перед ней оставалось на одного человека меньше. Все так, только за окном начало смеркаться. И новая тревога шевельнулась в груди. А до которого часа здесь велся прием? Успевала ли пройти сегодня, или пришлось бы возвращаться сюда и завтра? Только в следующую минуту к ним присоединилась еще одна женщина. Высокая, богато одетая, руки все в перстнях, на шее сразу три цепочки. И ее тоже усадили в угол на скамью. Посчитала тогда, что волноваться не стоило, раз той разрешили занимать очередь в этот час.
И так получилось, что девушка задремала. Вот ведь незадача. Она заподозрила потом, что это произошло от недостатка кислорода в помещении. Пробуждаясь, неожиданно вздрогнула, открыла глаза, а в комнате осталось всего трое. Это вместе с ней. Но не увидела ни той тетки с перстнями, ни двух кумушек, что пришли следом за ней. Рассмотрела только пожилую женщину и мужчину, которые были здесь и до нее. Это что же получалось? Очередь соблюдалась каким-то странным образом?
– Гражданочка! – позвала служащую. – Подскажите…
И снова ей сделали знак помолчать. Ладно, в чужой монастырь, как говорится… Только тело ее стало порядком затекать от столь длительного сидения. Захотелось немного размяться. За этим и поднялась на ноги.
– Сядьте! – сразу отдали девушке команду.
Тут она снова закрутила головой. Что получалось, только ей невмоготу стало сидеть и ждать? Вон, бабуля вся из себя спокойная и как неживая. Мужик был ей под стать. А у Маринки уже целого места на заднице не было, болело все.
– Пройдите, – кивок крестьянки в сторону бабки. Та тихонько поднялась и как мышка шмыгнула через порог в щелку приоткрывшейся двери.
Зашла и не вышла. Снова повторился фокус, как с тем коренастым мужиком с бородкой. Когда с лавки поднялся последний оставшийся перед ней посетитель, намерилась подсмотреть в соседнюю комнату. Но только словила на себе осуждающий взгляд служащей здесь тетки.
– А почему я последняя? Не подскажете?
– Матушке виднее, – ответствовали ей.