Просидела еще не менее часа. И это когда уже осталась в очереди одна одинешенька. Что там за дело было у мужика, что словно заморозился в комнате?
– А ничего, что уже наступила ночь? – не выдержала больше ожидания. – Что же там мужик, застрял, что ли?
– Он уже ушел. Просто матушка устала и решила немного отдохнуть.
– Интересно! – чуть не взвыла от такого ответа. – Я тут одна осталась! Черт! Никогда еще такого не было, чтобы…
– Это кто здесь помянул хвостатого, рогатого и парнокопытного?!!
Дверь в заветную комнату неожиданно распахнулась, а на пороге показалась, как из-под земли выросла, бабка в платке, телогрейке и в сапогах «прощай молодость». А на дворе, между прочим, было лето. Июль. Хотела девушка удивиться такой экипировке старушенции, но припомнила потом, что старые люди часто мерзнут, вот и кутаются, что летом, что зимой. Поэтому отвлеклась от ее одеяния, а взгляд устремила на лицо. Морщинистое. Очень. Губы вытянуты в тонкую ниточку. Нос крючковатый. Брови седые кустистые. Под ними прятались глаза. Что черные бусины. А взгляд их острый, пронизывающий. От такого захотелось отгородиться. Сразу же. Вот и Маринка ухватила невольно свою сумочку, крепко так, и начала ее поднимать вверх.
– Не бойся меня. Не укушу. Но язык советую здесь придерживать, – приметила бабка реакцию на свое появление.
Сколько ей было лет? Девушка затруднялась сказать. Но думала, что много. Вспомнила прабабушку одной своей знакомой. Той исполнилось девяносто. Возможно, что этой было побольше. Лет сто! Столько и дала бы, если бы бабка не перемещалась по своей избе так стремительно. Ведь только что стояла на пороге, а через секунду уже скрылась из виду и кричала из глубины своей комнаты:
– Заходи, давай!
Марину уговаривать не надо было. Вскочила с места в ту же секунду. А как поднялась, так стремглав за бабкой. Скорее в ту комнату вошла бы, скорее из нее и вышла бы, так в тот момент рассудила.
– Пришла, значит… – мерила девицу бабуля колючими глазками из-под кустистых бровей. – Ждала я тебя, не скрою. Почти год, без двух дней. Срок, однако! Не мудрено, что теперь так на меня уставилась. Что?! Все из головы выветрилось?! Вот тебе и раз!
Вона как! Ждала! А пригласила самой последней. Или о чем это она? Что все значит? Додумать девушке не дали. Старушенция кивнула на стул напротив ее кресла, в котором уже уселась, и даже руки успела сложить на своем животе.