- Да иду я. Кого там принесла нелегкая?
С замком пришлось повозиться. Странный он оказался. Наконец,
дверь из крашеного ДВП распахнулась и перед Иннокентием предстал
сумрачный мужик в возрасте под пятьдесят. Рабочая куртка а-ля-совок
и кепка смотрелись на нем совершенно аутентично.
- Васечкин, ты совсем оборзел? Второй день прогуливаешь. А у нас
заявок целый журнал. Кто за тебя работать будет?
- Чего-чего я?
Не сразу понял вопроса Иннокентий. Затем в его сознании внезапно
блеснули знания, поднятые из глубин мозговых извилин. Перед ним
Василий Макарыч Шошенский, его непосредственный начальник. А
работает Иннокентий Васечкин в ЖЭКе №8, куда поступил сразу после
прихода из армии.
«Какой к едрени фене ЖЭК? Какой, етитский пылесос,
Васечкин!»
- Мужик, не пыли!
Макарыч разозлился
- Кеша, смотри, доиграешься, вылетишь из служебной квартиры
быстрее собственного визга.
Он оттолкнул Иннокентия в сторону и прошел в помещение. С
подозрением уставился на батарею бутылок, что стояла на кухне под
раковиной. Затем пододвинулся к Иннокентию вплотную и … начал его
обнюхивать.
- Ты ччё?
- Вроде не пьяный. Тогда почему дома?
Но Кеша не был бы Кешей, если бы не сообразил тут же оправдание.
Что-то ему в этом странном сне резко перестала нравится.
- Так отравился чем-то. Вот и отлеживался. Всю ночь блевал.
Шошенский с сомнением оглядел Иннокентия с ног до головы.
- То-то бледный такой. Пьете всякую дрянь.
- Да не пил я вчера!
- Зато позавчера тебя видели с дружками. Ох, доиграешься ты,
Васечкин!
«Да что он меня все Васечкиным постоянно зовет!»
Затем в памяти всплыла фотография из паспорта и Кеше резко
поплохело. Очнулся он, когда ощутил во рту свежесть воды.
- Ты гляди, и в самом деле раскис. Дуй в поликлинику, бери
бюллетень. Эх, незадача, и работать, как назло, некому! Тальков
ушел на стройку, нового не взяли.
Глядя на огорченное лицо мастера, Петров-Васечкин внезапно
понял, что брать больничный точно не стоит. Это позже обязательно
выйдет боком. Макарыч мужик незлопамятный, но память у него
хорошая. А вылетать из городской квартиры и дальше ютиться в общаге
очень уж неохота. Сюда хоть девку привести можно.
«А вот это мысли сейчас точно не его! Получается, все-таки
настоящий Петров в дурке? Все видимое галлюцинации от
барбитуратов?»
Иннокентий совсем запутался, где начинается реальное и чем
отличается от фантасмагоричного, и не придумал ничего лучшего, чем
ляпнуть: