– Мы на месте,– я показала рукой на Петропавловский собор. – Вот и он, ангел...
– Он прекрасен, – выдохнула француженка. – Но ... что-то должно быть в его руке? Она пуста, в ней ничего нет.
– Есть, – улыбнулась я. – Ангел держит невидимый нам меч.
Клер высоко задрала голову, а я смотрела на неё и вспоминала тот день, когда узнала эту легенду.
Весна в тот год пришла неожиданно резко. В начале апреля с земли сошел снег, первые цветы сияли ярко-желтыми пятнами. На деревьях распустились молодые листья, а с юга уже вернулись грачи. Я сидела на широком подоконнике особняка, листала газету и ждала, когда Алексей вернется и прикажет слуге сопроводить меня в храм.
– Доброе утро! – в гостиную вошел хозяин, большая комната показалась мне невыносимо узкой.
– Доброе, – я покинула свой уголок и присела на диван. Наученная прошлым опытом, я старалась не занимать в присутствии Алексея подобных подоконнику мест. Мест, из которых лишь один выход.
Милевский сел в кресло напротив и, бросив взгляд на большой заголовок, устало повторил:
– Самсонова обвинили в измене.
И это было более чем странно. Степан был дружен с Милевским и часто бывал в особняке князя, более того, состоял с ним в Русской монархической партии. Что же случилось?
– Мне жаль.
Алексей поднялся с кресла, подошел ко мне и, усевшись на пол подле меня, обнял мои колени, опустив голову.
– Я поеду в крепость, ты со мной? Ты могла бы подождать меня в соборе.
– Петра и Павла? Нет, сегодня меня ждет батюшка.
– А как же ангел? Не хочешь помочь ему хоть немного в его тяжелой миссии?
Он поднял голову, щекой потерся о мою ладонь, и я отдернула руку – сама того не замечая, всё это время я гладила его по волосам.
Пальцы загорелись пока еще невидимым огнем, я обхватила себя за шею и, едва сдерживая крик боли, спросила:
– Какой миссии?
– Ты не знаешь? – улыбнулся князь. – Он держит в руках невидимый меч, тем самым защищая Петербург от напастей.
– И как же я смогу ему помочь? – тихо спросила я.
– Уверен, ему будет легче лишь от одного твоего присутствия, – заметил Милевский.
Я положила дрожащие руки на колени. Алексей вздрогнул, резко отпустил меня и в мгновение ока поднялся на ноги.
– У тебя ожог, – процедил он сквозь зубы.
Я закрыла глаза, чтобы не видеть его лица.
– Хочешь знать, за что арестовали Самсонова? Впрочем, даже если не хочешь. Тебе стоит это знать. Благословенное синее пламя, поговаривают, вновь проявило себя. Степан бурно выразил радость этому факту.