У Ингерама отвисла челюсть:
– Это про Клодию, что ли? Да уж, времени даром ты не теряешь! Но
как же твоя Акке?
– Акке там, в Глорке, а Клодия здесь, в Рудном Стане, –
ответствовал Лоркан, с наслаждением вытягиваясь на своей койке. –
Скажи лучше, я что-нибудь пропустил?
– Неа. Эли спит или делает вид, что спит. Наш слабонервный
блевун сидит у себя в комнате тихо, как мышка. Рэй тоже носа не
кажет, только слышно, как он по комнате мечется…
– И чего мечется? Подумаешь, девки малость укатали его да кнутом
похлестали, – буркнул Лоркан. – Шёл бы к своей Эли, она бы его
утешила. Для дроу только в радость, если баба за него убивать
готова…
Ингерам только головой покачал. Не понимает Лоркан ни дроу
вообще, ни Рэйшена в частности! Однако говорить об этом Лоркану
бывший лейтенант ничего не стал: тот уже заснул, блаженно
похрапывая.
Элина проснулась под вечер и даже не сразу сообразила, отчего
это у неё жутко болят руки и плечи. И вообще, где это она? Впрочем,
воспоминания быстро вернулись, и Элина со стоном схватилась за
голову. Одеться пришлось в цивильную одежду – форму сейчас где-то
отчищали от крови и кишок. Брр, ну и гадость!
По мере одевания Элина выяснила, что стёрла ноги. Накануне она
не удосужилась сменить сапоги для верховой езды на другую обувь, и
результат не замедлил себя ждать. С шипением и ругательствами Элина
извлекла из сумки ботинки (да-да, из королевского гардероба) и
заживляющую мазь. Следовало бы поберечь эту мазь для Рэйшена, но
Элина припомнила, как он не захотел даже остаться в её комнате,
чтобы поговорить, и махнула рукой на экономию.
Поговорить с Рэйшеном всё же было необходимо, и Элина, немного
прихрамывая, поплелась искать его дверь. В комнатах, где
располагались Элинины люди – Лоркан, Ингерам и Руфус – было тихо, а
во всём караван-сарае кипела жизнь. Сновали туда-сюда гномы с
подносами, тазами и кувшинами горячей воды, полотенцами… должно
быть, весть об Элининых "подвигах" разлетелась по городу, поэтому
ей уступали дорогу, кланялись, а некоторые даже отводили глаза.
Элина опасалась, что Рэйшен не впустит её, но дроу открыл дверь,
словно ждал Элининого появления. Элина радостно встрепенулась, но
Рэйшен немедленно искривил губы в брезгливой гримасе:
– Входи, раз пришла. Впрочем, ты, как обычно, слишком
поздно.