Но нет,
всё они могли, и оправдались тем что ограбление уже произошло и
непосредственной опасности нет, да и вообще мой номер
пятнадцатый.
— Вот это
беспорядок! — едва сунувшись в дверь, громогласно объявил один из
полицейских, молодой и круглый как шарик, подпоручик.
Форма его
топорщилась во все стороны, и совсем не внушала того уважения,
какого должна была, а отсутствие оружия и тощая папочка подмышкой,
только усиливало впечатление.
— Ну всё
понятно, ограбление! — в тон ему выдал «новость» напарник,
высоченный и худой капитан с мясистым носом и припухшими глазами. В
отличии от толстячка, он выглядел куда более опрятно, разве что
штаны тоже мятые, но всё остальное, включая пистолет, было на
месте.
— Да
неужели? — ехидно воскликнул я. Глядя на этих клоунов, мне
захотелось отменить вызов, но было уже поздно, цирк приехал и
собирался задержаться.
— Точно
говорю! — не принял сарказма подпоручик. — Видишь как всё
перевернуто, наверняка что-то искали!
Рассчитывать на хоть сколько-то нормальное следствие,
явно не стоило, единственное что требуется — зафиксировать факт
кражи, и исчезновение сестры.
Вот только
если с грабежом они спорить не стали, то с сестрой ничего не
вышло.
— Жди три
дня и приходи в отделение. — сказал капитан.
— Может у
неё дела какие-то, а ты разволновался! Знаешь сколько подобных
случаев мы видели? Тебе-то что, написал заяву, а нам искать! Так
что, давай без самодеятельности, не придёт за три дня, тогда будем
действовать!
Попытавшись поспорить, я столкнулся с таким
сопротивлением, что бросил эту затею, осознавая что даже если
заявление у меня примут, всё равно не найдут. А может и искать не
станут.
Вместо
этого решил времени не терять, и пока полицейские проводили осмотр
— пригласив соседей в качестве понятых, принялся расшифровывать
отснятые страницы дневника.
Мелкие
буквы при увеличении оказались более-менее разборчивы, и вскоре я
уже смог прочесть первую страницу.
«Сегодня был совсем необычный день. Проснулась я
рано, но ещё долго лежала в постели, а когда всё же пошла
умываться, случайно подслушала разговор отца с кем-то незнакомым.
Так бы, может, и внимания не обратила, но отец был зол, и в грубой
форме высказывал своё недовольство собеседнику.
Было
не совсем понятно о чём речь, но, кажется, они обсуждали какой-то
союз, точнее свои разногласия по этому поводу.