- Да.
- И что?
- Ты мне совсем не рада! - Поцелуй в плечо. -
Ла-а-асточка... - Он потерся щекой, ласкаясь. - Я так скучал.
Взгляни понежнее!
На руке у него был шрам, чуть выше локтя.
Поперечная полоска, толщиной с пеньковый жгут. Не такая уж
давняя, она не успела еще побелеть. И другой шрам, более
ранний - Ласточка отодвинулась, нащупав его на ребрах -
безобразная кривулина, стянувшая кожу.
- У-у! Кто зашивал?
Кай жмурился и потягивался под ее руками.
- Да есть у нас там... Коновал.
- Оно и видно. - Ласточка погладила страшненький
рубец. Шрамы украшают мужчину, но этот не украшал. Впрочем, и
не уродовал особо. - Ты сражался, - сказала она. - Это мечная
рана.
- Не твои ручки шили, конечно. - Кай поймал и
поцеловал ее ладонь. - Ладно. Я расскажу. - Голос стал
серьезней. - Расскажу.
Пауза. Потрескивал и мерцал светильник на столе. За
окном, в застрехе, выл ветер. Капала и журчала вода, стекая
сквозь щели в подпол.
Глаза у Кая казались темными, тянущими, как болото.
Под скулами легли тени.
- Я собрал людей и взял Чистую Вереть. Тебя, между
прочим, лорд обнимает. Довольна?
- Так это про тебя рассказывали? - Она чуть
нахмурилась и потрогала Кая пальцем меж бровей, словно там
отразилась ее собственная морщинка. - Это твои разбойники? У
нас тут много про Вереть болтали. Ты знаешь, что лорд Радель
по весне поедет вас выкуривать?
- Конечно, - Кай беспечно улыбнулся. - Посмотрим,
кто кого.
- Ты занял крепость своего отчима... Сколько у тебя
людей?
- Достаточно. Две сотни. К лету будет еще
больше.
- Ого! Погоди, - она тряхнула головой. - Две сотни
кого? Разбойников? Каторжан? Бродяг всяких и браконьеров?
Кай прикрыл ладонью ласточкин рот.
- Тссс. Ну и что!
Рука скользнула на затылок и надавила, заставляя
нагнуться, навстречу протянутым губам. Ласточка уперлась локтем Каю
в плечо.
- Как "ну и что"? У них мечи-то хоть есть? Или ты
их дубьем и цепами вооружил?
- Тссс! Я разберусь. Не волнуйся. Я - сын Шиммеля.
Шиммель - лорд Чудовых лугов. Вереть моя по праву крови.
- Когда он был этим лордом, окстись! А до Лавена
тут найлы сидели, если кто из них о своем праве заявит, его
что, слушать будут?
- Шиммеля помнят и знают. Он до сих пор ездит с
ватагами от снега до льда и от льда до снега. Его боятся. Это
- сила, Ласточка.