Чудовы луга - страница 41
Он больше не обращал внимания на болотную нечисть, постоял немного, старательно дыша носом.
Армия на границе болот. Птица с кошачьей головой на знамени, камана - это значит, что король прислал свои войска. Вернее, лорд-тень.
Как много чести.
Он пошел к навесу, под которым стояли лошади. За спиной все еще пищали и дрались за цветные бусины. Белогривая Стрелка узнала хозяина, дернула головой, фыркнула. Кай похлопал кобылу по шее, ткнулся лбом в теплый нос.
Глаза застило туманом, он переглотнул, пытаясь обуздать свою силу. Заставил себя дышать ровнее.
Мысли блуждали, он подумал, хорошо, что успели с восстановлением стены, походя подсчитывал верных людей, припомнилась карта и алые точки укрепленных лесных фортов, извилистая линия границы.
Разведка. План действий. А потом война.
Он рявкнул свите, чтобы те седлали и выметались.
Вспомнил злой взгляд девицы, поморщился.
Повычистить бы тут...все... да жратва нужна. Недолго сдерживал их ненависть залитый дегтем труп раделева капитана на сельской площади.
Я пришлю вам новый. И немного тепла хмурым осенним утром.
Перед тем, как сесть в седло, он запалил от еле тлеющих углей факел и швырнул его в сарай, на ворох сена.
А чтобы помнили свое место.
Найлы обступили Кая непроницаемой стеной.
Лайго придержал ему стремя.
- Да пусти меня! Больно ухо! - Кай отскочил к окну. - Я что, пятилетний? Ласточка? Сдурела совсем!
Он запыхался, взмок и выпитое вино ударило в слабую после болезни голову. Стучало в висках молоточками. В глазах опять начало темнеть.
Лекарка уселась на сундук и аккуратно расправила юбку. Потом положила обе руки на колени, ладонями вниз, очень ровно. Лицо ее ничего не выражало.
Кай заметался по комнате, едва не сшибая все углы. Саданулся коленом о кровать, взвыл, уселся, смяв покрывало. Молоточки стучали все сильнее.
- Не поднимай ветер, мальчик, - Ласточка продолжала сидеть спокойно. - Ты или расскажешь мне подробно и честно, что с тобой происходит, или я, как бог свят, выгоню тебя на улицу прямо сейчас. Я не могу допустить, чтобы ты в следующий раз выстудил кровь в жилах больного или обрушил кровлю.
Кай потряс головой, словно отметая ее слова, со стоном прижал руки к вискам, свел брови.
- Нечего тут стонать, рассказывай, - Ласточка была непреклонна. - Я не для того тебя держала у себя две недели и лечила, чтобы ты сам себя сгубил дурацкими выходками.