Мальчишка-подросток, паж или слуга - одет хорошо,
добротно. Как раз со стороны гомонящей и звенящей раделевой
стоянки. Затеяли гуляния на ночь глядя.
Паренек вскарабкался наконец. Заметил широкоплечего
рыцаря со скрещенными руками и светлой головой, поморгал.
- Мой лорд и господин просит прибыть к его шатру,
потому что они там с дядей... с сэном Марком барашка
запекают! - выпалил он, опасаясь растерять заготовленную по
дороге речь.
Потом покосился на заломленную золотистую
бровь и поник.
- ... со всем тщанием, - обреченным голосом
прибавил мальчишка.
Мэлвир ободряюще улыбнулся ему и даже
подмигнул.
- Идем, только если ты не против, по дороге.
Что-то мне неохота катиться с холма в кольчуге, - хмыкнул он
и картинно положил руку на рукоять меча, болтавшегося в
перевязи. - Показывай, куда идти.
Он зашагал по изрытой колеями земле, на сапоги
налипала вязкая осенняя грязь. Мальчик, достававший ему как
раз до облитого железными звеньями плеча, семенил рядом.
Поглядывал с любопытством, но без наглости.
Дареная кровь, она да...и в сумерках ярко
смотрится. Впечатляет, наверное.
Рыцарь невольно пригладил коротко, к корням
срезанные волосы. Он не терпел, когда обращали слишком уж
пристальное внимание на явные знаки арвелевской породы -
"волосы, брови и ресницы, как золотая канитель, глаза же
сияющие, тако же злату подобные, в сердцевине с малым
зернышком темным".
Глаза свои в зеркале почитал он попросту желтыми, а
клятая золотая канитель доставляла ему много хлопот с
детства. Однажды только, годам к пяти, приходила
монахиня-невенитка, осмотрела его придирчиво, вручила за
терпеливость лакричный леденец и ласково кивнула матери.
Вот и вся польза от дареной крови.
Так что он стригся напрочь, хотя среди цветных
лордов в столице было принято отращивать волосы и пониже
лопаток. Не в волосах счастье.
Королевских каман на своей котте он носит не за
золотую масть, а за успехи на военной службе. Вот и все.
Потянуло ветерком и топленым жиром, разогретыми
травами. У длинного костра перед здоровенным прямоугольным
шатром беседовали рыцари - дышащие в костровой яме угли
озаряли лица, выхватывало белки глаз, блеск зубов.
На решетке над углями пеклись куски мяса, капали с
шипением в самый жар.