- На, держи!
Передо мной на мостовую со звоном упала медная монетка.
С изумлением проводила взглядом весь ее путь и обнаружила, что надо мной возвышается состоятельный мужчина и брезгливо посматривает в мою сторону.
Да, выглядела я ужасно, не спорю. Платье грязное и порванное, когда-то новенькие сапожки прохудились, а на лице красовался синяк — результат неудачной попытки избежать конфликта с какой-то женщиной в ночлежке.
- Купи себе поесть, бродяжка, - надменно произнес незнакомец и пошел дальше, морща нос.
Я посмотрела на несчастную монетку, на которую можно купить разве только маленькую булочку, и ощутила себя на месте этой копейки. Такой же грязной и брошенной на мостовой в большом городе.
Как быстро все полетело в пропасть... И лишь из-за желания.
Скрепя сердцем, отвернулась и ушла, не поднимая монеты с земли. Уж лучше оставаться голодной, нежели постоянно напоминать себе, кто и как ее дал.
Едва держась на ногах, я прошла квартал и остановилась около высокого решетчатого забора. Замок короля находился в паре десятков шагов, но ограда, будто неприступная скала, отделяла меня от монаршей резиденции.
Больше недели я крутилась около стен замка в попытках как-нибудь добиться аудиенции Его Величества.
Мне потребовалось много времени на то, чтобы добраться до столицы. В родном городе меня уже ничего не держало, к тому же больше не было дома и семьи. И помощь я могла найти только здесь.
Я совершила преступление, которое по меркам нашего государства приравнивается чуть ли не к убийству. И если бы не слова отца о том, что король хочет менять отношение к магии, то не решилась на столь безрассудный, даже сказала бы глупый, поступок.
Закрыв глаза, я ощутила упадок сил.
В первые дни после того, как сгорел дом, мне некуда было податься. Из-за болезни многие не хотели принимать у себя соседку. Пусть даже ту, что знают с самого детства.
Единственный, кто действительно помог - подруга Оливии. Она дала мне новое платье и вернула духи, которые незадолго до болезни моя сестра одолжила девушке.
Так у меня появились духи сестры, и это была единственная вещь, которая осталась от родных.
Мне долгое время не везло. Нечего было есть, негде спать. Даже попытки пристроиться в таверну, чтобы заработать на еду и дорогу, привели лишь к тому, что хозяин заведения из жалости дал плошку каши, но все же выпроводил на улицу.