— Прошу прощения, Повелитель, но Мустафа-бей говорит полнейший
бред.
— У каждого свой разум, Ибрагим-паша. — Задумчиво проговорил султан
Осман, поглаживая длинную бороду. — У каждого... свой разум...
— О, Аллах... направь меня на
светлую сторону! – проговорил Мустафа, врываясь в свои покои после
разговора с пашой и султаном.
Он считал себя правым. Если не заручиться поддержкой народа, то и
править будет бесполезно. Султан должен вести народ за собой,
прислушиваться к ним, иначе в случае бунта, даже самая сильная
армия янычар не справится с разъяренными бедняками или наученными
жизнью торговцами. Мустафа хотел добиться того, чтобы Повелитель
пригласил его в Совет, но после споров с пашой этого могло не
случиться.
«Мустафа, сдержанность – это то, чем не наделил тебя Всевышний! Так
же как и твоего отца. Маршалы-паша был таким же несдержанным и
резким. Он шел напролом, отчего покойный султан Ибрахим не жаловал
его, так не будь таким, как он. Попробуй прислушиваться к другим.
Может быть султан Осман сам пригласит тебя в Совет, но будь
осторожен... любое твое слово в адрес кого-либо, после того, как ты
станешь членом Дивана будет направленно против тебя. Я буду молить
Аллаха о том, чтобы Он помог тебе, но не забывай о том, что без
твоего желания, даже Он тебе не поможет» – говорила Лале-султан
прежде чем Мустафа отправился во дворец к султану Осману.
Теперь его жизнь целиком и полностью зависела от его решений. Будь
то верным или нет, он должен был отвечать за все. Злость брала верх
от мысли, что Ибрагим-паша, Великий визирь мог обойти его –
наследника Великой Османской династии. Но надежда на благоразумие
падишаха все еще теплилась в душе Мустафы.
Он прошел по покоям, выдохнул и уже собирался идти расслабиться в
подготовленную для него баню, как вдруг увидел письмо лежащее на
постели. Неторопливо подойдя ближе, он наклонился, взял его в руки,
повертев, чтобы понять не от султана ли это послание, или же не от
паши? Но ни печати, ни какого-либо опознавательного символа на
письме не было. Мустафа раскрыл его и удивился. Его глаза вновь и
вновь словно касались строк, которые писала ему незнакомая,
влюбленная девушка. Он усмехнулся, сминая листок в руке, после чего
бросил его в камин и отправился куда и планировал изначально. Ему
следовало расслабиться перед новым днем.