— Это Мейлишах, моя младшая дочь.
Она еще совсем юна. Порой мне кажется, что я никогда не позволю
выйти ей замуж... она подобна ангелу, так чиста и невинна...
Гюлершах и Туран тоже прекрасны, но Мейлишах... Я благодарен Аллаху
за то, что подарил мне столь прекрасных дочерей, но продолжаю
молить о сыне. Возможно, я слишком много прошу, но... кто-то же
должен занять место султана, после моей смерти. — Султан говорил
отрывисто, перескакивая с темы на тему, и Мустафе показалось это
странным.
Осман волновался, из-под чалмы пот
струйками скатывался по его лицу к густой, но уже местами
поседевшей бороде. Он не надеялся, что однажды Мустафа явится в его
дом, а может быть наоборот, только и думал об этом, поэтому теперь
так нервничал. Султан не должен был показывать своих эмоций, но не
мог ничего с собой поделать. Он видел в лице молодого мужчины
убийцу своей сестры и не мог позволить, чтобы Мустафа оставался во
дворце надолго. Разум кричал выпроводить его, сообщить о срочных
делах, но сердце, которое почувствовало родную кровь не давало волю
разуму.
— Я познакомлю тебя со всей нашей
большой семьей за обедом, а пока ты можешь отдохнуть. Шахир-ага! —
султан поднял руку, подзывая евнуха, проходящего мимо, после чего
указал на Мустафу. — Проводи гостя в подготовленные покои и
предупреди всех на кухне, чтобы подготовили лучшие угощения.
— Как прикажете, Повелитель! Прошу
за мной...
Шахир-ага словно не узнавал, не
помнил Мустафу. Он изменился. Когда-то жгучие черные, как смоль
волосы нещадно покрылись сединой. А лицо... лицо покрылось россыпью
морщин. Впервые за все время Мустафа понял сколько времени
прошло... Более двадцати лет... Он уже давно не тот мальчишка,
который мог бегать по коридорам дворца, сбивая с ног евнухов и
смеясь. Каждый шаг, каждый угол напоминал о былом прошлом, о том,
как они с матерью впервые прибыли во дворец. Как молодой султан
Осман встретил их... а потом случилось несчастье, о воспоминании
которого у мужчины начинали дрожать руки. Воспоминания – его
слабость.
— Шахир-ага! Где тебя носит? —
строгий грубый голос выдернул Мустафу и мыслей, он своевременно
поклонился.
Девушка стояла перед ним, гордо
вскинув голову и снисходительно смотрела так, словно он был
кем-то... словно он был одним из тех, кто способен прислуживать.
Этого ему хотелось меньше всего. Мустафа мечтал об уважении. Он
столько лет изучал языки, читал карты и общался с важными людьми.
Теперь его задачей было стать частью Совета, и он обязан добиться
этого, иначе вся жизнь будет прожита впустую. Его взгляд потемнел,
когда он вновь взглянул на девушку, что продолжала стоять и ждать,
когда Шахир-ага что-то невнятно объяснит. Мустафе на мгновение
показалось, что эту особу во дворце подавились. Еще бы... такой
взгляд.