– Пока не знаю, — кивнул Кирилл, неспешно забрав свои документы.
– Может, временно найдёте какой-нибудь приют? — не унималась я. — Или, может, вам стоит податься в церковь? Здесь недалеко есть приход. Спросите у местных. Обратитесь к батюшке. Может быть выделят комнату, а вы будете работать на них? Не денежно, конечно, но хоть какое-то пропитание и кров, — частила, потому что ощущала жуткое неудобство за происходящее. А выставлять человека, которому некуда идти, который и не помнит толком, кто он такой — казалось сверхнегуманным, подлым, некрасивым. И я чувствовала вину, словно эту подлость делала лично! Даже не знаю почему меня это мучило...
— А там, глядишь, полиция всё-таки пошевелится, и найдутся ваши родственники… — закончила на утихающей ноте, так и не найдя отклика на лице Кирилла.
– Возможно, — опять покивал Вехин, всё же нарушив молчание. — И спасибо вам огромное за совет. Право, вы мне ничего не должны! — будто слышал мои мысли и понимал сомнения. — Это я вам обязан по гроб жизни. Вы для меня, словно лучик света в непроглядной темноте. Редкий человек, — вновь между нами повисло задумчивое молчание. Я не знала, чем ему ещё помочь, а он явно не знал, что мне сказать.
– Всего хорошего, — попрощалась я.
Не знаю что на меня нашло, но когда стояла у своего стола и смотрела в гордую спину, уходящего по коридору Кирилла, зачем-то его окликнула:
– Вехин!
Он неспешно обернулся, я успела его нагнать:
– Знаете, Кирилл, возможно, это не самое разумное с моей стороны, но… — я волновалась, словно школьница отвечающая учителю на очень сложный вопрос. Даже пальцы мяла, подбирая верные слова, чтобы не спугнуть мужчину предложением. — Для начала скажите, вы не маньяк? — прикусила губу, с ожиданием глядя на мужчину.
На лице Вехина мелькнуло… нет, не раздражение, не негодование, не возмущение и не обида! Скорее — лёгкое недоумение, сменившееся сосредоточенной задумчивостью. Будто он, правда, пытался отыскать в себе ответ на этот прямой и неприятный вопрос.
– Не могу ответить точно, — как всегда был честен Кирилл. — Но грязных мыслей за это время у меня не мелькало. По крайне мере, грязных и недопустимым, по-моему мнению, — поправился тотчас Кирилл. – Но так как я мужчина, и долгое время был без женщины, кое-какие…
— Я поняла, — мотнула головой, почему-то смутившись. Будто он только что признался мне в своём порочном влечении. — Но убить? Расчленить? Изнасиловать?.. — осторожно пояснила свои опасения.