- Местность бы изучить, товарищ
майор. Карта какая-нибудь имеется? Хотя бы схематичный план или
рисунок, что ли.
- Есть как раз такой рисунок. Не
знаю, насколько точный, однако ничего другого у нас пока нет. Во
всяком случае, основные обозначения и ориентиры там указаны.
Сегодня вечером командиры принесут эти карты в каждую группу.
Изучите их досконально, чтобы могли ориентироваться.
- О, вечером в картишки будем дуться,
- снова подал голос давешний шутник.
На этот раз Кашин улыбнулся вместе со
всеми. В душе царило спокойствие и легкость, словно камень, который
давил в самом начале этого непростого разговора, вдруг взял и
рассыпался в мелкий прах, быстро утёкший тонкими струйками песка в
землю. И в этом, как теперь понял майор, была немалая доля заслуги
его желторотых лейтенантов. Зря боялся их недоверия, косых взглядов
и нелицеприятных реплик за спиной.
Возможно, прав полковник, считая этих людей морально более
подготовленными, чем старые спецназовцы. Что ж, время покажет.
Причём очень скоро.
Вечером в палатке только и было
разговоров, что о предстоящем рейде.
- Обалдеть просто. Другой мир! –
Слива, сидевший на табурете в обнимку со спинкой кровати,
мечтательно закатил глаза. – Нет, вы только подумайте. Никто из нас
даже представить себе не мог, что когда-нибудь реально там
окажется.
Большая часть группы сгрудилась возле
коек первой четвёрки. Так уж повелось, что их места превратились в
своеобразную беседку, нечто вроде Ленинской комнаты, поскольку
остальные лейтенанты, набранные в десяток буквально на следующий
день, прибыли сюда из разных училищ, а одиночки, как известно,
тянутся к уже сложившемуся коллективу. Теперь с танкистами делили
палатку три общевойсковика: Серёга Вишневский из Омска, Ринат
Маруллин из Алма-Аты и Андрей Ольховик из Новосибирского
военно-политического. Все прочие являлись представителями
совершенно разных родов войск. Стас Рябинин приехал из Уссурийского
автомобильного, Макс Липаев из Тюменского военно-инженерного, а
Илья Лавров из Рязанского воздушно-десантного. Последний, кстати,
держался особняком, почти никогда не принимая участие в общих
посиделках. Высокий, мускулистый парень. Благодаря полученным в
училище навыкам, любая тренировка в этом лагере была ему нипочём.
Особенно рукопашный бой, в котором Илью частенько использовали в
качестве инструктора. Потому, наверное, он свысока поглядывал на
своих сослуживцев, будто не понимая, как эти «сапоги» вообще могли
оказаться в одном подразделении с ним, представителем элитной
крылатой пехоты. А когда всё же доводилось общаться с кем-то,
разговаривал одной половиной рта, будто презрительно кривил губы.
Возможно, так оно и было.