- В круг! Все в круг! – кричал
Дубровский. Он метался взад-вперёд вдоль строя на своём жеребце,
стараясь везде успеть и всем помочь. – Бейте в сочленения доспехов
и по смотровым щелям!
Его мачете утратило цвет воронова
крыла, став оранжевым от чужой крови. Похоже, командир тоже нащупал
слабые места вражеской защиты. А нападавшие всё появлялись, не
пойми откуда. И так же по трое. Рубили своими когтистыми клинками,
в основном по головам, чтобы, видать, наверняка. Пока выручали
каски да подставляемые под удар мачете. Липаев, чья каска выдержала
несколько таких атак, похоже, получил контузию. Он еле держался в
седле, мало что соображая, и вяло отмахивался от чужаков. Справа и
слева его страховали два Сани – Сливинский с Елькиным, – принимая
на себя удары, нацеленные в Макса. Им тоже досталось. На левом
бедре Сливы расплывалось кровавое пятно, а у Елькина кровоточила
рассечённая щека, тоже левая.
Вдруг оба врага одновременно кинулись
к Елькину, проигнорировав Сливу с Липаевым. Сразу с двух сторон ему
в плечи вонзились клинки, и Саню словно баграми стащили с лошади.
На выручку бросились командир с Лавровым. Оттеснили «белых», не дав
добить раненого. Но Лавров при этом потерял коня. Тому проткнули
шею, и животное с хрипом завалилось набок. Илья успел выпрыгнуть из
седла. Ушёл перекатом от следующего удара, быстро вскочил и
впечатал ступню в грудь соперника. Не устояв, «белый» со всего маху
грохнулся на спину. Десантник тут же оказался рядом и вогнал ему в
забрало свой нож. Не теряя времени, схватил истекающего кровью
Елькина за лямки броника и уволок внутрь сомкнувшегося вокруг них
строя, пока Дубровский со Сливой кромсали второго монстра.
Из-за спин товарищей продолжали
пускать стрелы Калабашев с Маруллиным. Всё-таки лучшие стрелки,
как-никак. Не всегда, конечно, у них получалось точно попадать в
смотровые щели, но добрую половину валяющихся на земле чужаков
украшали торчащие из глаз оперения.
Справа и сзади, кажется, тоже
отбились. По крайней мере, перед конным строем лежало с десяток
тел. Ещё двое пятились, не рискуя нападать. По шлему одного из них
клацнула стрела.
- Тьфу, шайтан! – выругался Маруллин.
Пошарив рукой в опустевшем туле, крикнул: – Командир, стрелы
кончились!
- Э, у меня тоже, - доложил и
Калабашев.
- У других возьмите, - распорядился
Дубровский и крикнул назад: - Кто там в авангарде? Вишневский,
ты?