Дальнейшее будущее выглядело весьма
туманно и неопределённо. И теперь, когда его шандарахнуло этой
летающей электрической дрянью и в его голове поселился Аркаша, он
вдруг прозрел, и пробуждение это было весьма безрадостным.
Вот поэтому Петя и занялся неожиданно
столь непривычным и обременительным для себя трудом, как
размышления. И весьма ожидаемо, думал он не о судьбах человечества,
не о победе социализма в отдельно взятой стране и даже не о
повышении производительности труда, а о том какого хера ему теперь
делать дальше.
Хандра
ждала его на страже,
И
бегала за ним она,
Как
тень иль верная жена.
А.С.
Пушкин
После обильной жрачки Петю потянуло в
сон. Он устроился на своём продавленном диване и решил подремать.
Обычно это ему удавалось легко, но сейчас почему-то сон не шёл. В
голове непривычно роились мысли. Петя рассматривал себя как бы со
стороны, оценивал своё место в обществе и свои достижения, и
пытался понять, кто он есть по жизни.
— Быдло! — услужливо подсказал
Аркаша.
За такие слова Петя сразу же прописал
бы в торец шутнику, но бить самого себя по голове, это уже перебор.
Может красавчиком Петя и не был, но считал себя нормальным пацаном,
не хуже других. Да и то в каких условиях он жил, прежде, казалось
ему вполне нормальным. Но это ведь с чем сравнивать. То ли встряска
от шаровой молнии на Петю так подействовала, то ли это было
развращающее воздействие Аркаши, но Петя начинал понимать, что жить
дальше в беспросветной нищете и серости он больше не хочет.
При этом он начинал довольно ясно
понимать, что перспектив у него вырваться из этого болота маловато.
Спортивная карьера накрылась медным тазом, а больше никаких других
талантов у него не было. Полезные связи и богатые, влиятельные
родственники тоже отсутствовали. На Петю накатывала беспросветная
тоска, но он знал и умел бороться с этим паскудным состоянием.
Нужно было как следует выпить или покурить травки. Только вот
сейчас что-то его сдерживало от привычной попытки сделать вид, что
проблемы не существует. Он понимал, что таким путём проблему не
решить. И от этого только силнее злился.
Спать совсем расхотелось. Да и не
дали бы ему спать дальше, так как явился его близкий приятель,
Сашок, прослышавший, что друган вернулся из больнички. Сашок, в
отличие от Пети, был в радостном возбуждении и предвкушении хорошей
пьянки.