– Хорош, очень даже хорош, – оценил хозяин и наклонился в
сторону Геора, отдавая распоряжение: – На рынок сразу не вези. Для
начала попробуй на аукционе рабов. И только если на аукционе не
возьмут, тогда продашь на рынке. Торгуйся и меньше, чем за пять
золотых не уступай. Хотя такой необычный тип может уйти и за все
десять, если я что-нибудь смыслю в рабах. И в железе его держать,
чтобы опять не убег. В железе!
Сначала Виктор не сообразил, что разговор идет о нем, а когда
понял, то даже растерялся от услышанных слов. Его не убьют?! И он
испытал огромное ни с чем несравнимое облегчение. Раба собирались
всего лишь продать, а не убивать. А потом его охватил гнев за
жестокую шутку Геора насчет жертвоприношения, в которую студент
поверил. Сомов нашел шутника взглядом и сузившимися глазами
попытался выразить всю свою ненависть к орку. Геор оглушительно
расхохотался и тут же рассказал всем присутствующим про удачно
исполненную шутку. Скоро уже все орки смеялись глядя на Виктора.
Они держались за животы, хлопали себя по коленям, а Вендор даже
прослезился от смеха. Ненавижу! Стиснув зубы и клокоча от ярости
человек, смотрел на хохочущие клыкастые морды орков окружающие его
со всех сторон. Ненавижу!!!
Словно поняв, что жертвоприношение не состоится, дождь перестал
лить, показалось солнце и на небе засияла необычайно яркая радуга.
Виктора посадили в одну из телег, где сразу прикрепили цепь от его
оков к одной из боковых жердин, и повозка тронулась в путь. И тут
Сомов увидел Ийсму. Женщина рвалась подойти к нему, но ее не
пропускал Геор, наезжая конем и замахиваясь на целительницу
плетью.
Телега, на которой сидел Виктор, протиснулась сквозь узкую арку
ворот и медленно покатилась прочь от замка, скрипя и раскачиваясь
на ухабах. Сомов, не отрываясь, смотрел, как уменьшается фигурка
целительницы, выбежавшей за ворота. Скованный цепями он не имел
возможности даже помахать ей на прощанье. Ийсма прижимала руки к
груди и что-то шептала ему вслед, может быть, прощалась, а может,
произносила заклинания удачи, если таковые были в этом мире, и если
вообще в этом мире была удача.
Город Эсгабар оказался намного больше, чем представлял себе
Виктор. Дольше часа понадобилась обозу, чтобы по узким улицам
добраться до рынка и всю дорогу под аккомпанемент колес, грохочущих
по каменным мостовым Сомов непрерывно вертел головой. Город
начинался убогими глинобитными хижинами, переходящими в кварталы с
деревянными домами. Все строения старые серые и неухоженные, а
крыши домов черные, покрытые въевшейся сажей и копотью. Тут же на
периферии располагались немногочисленные предприятия и фабрики.
Промышленность была развита слабо, но что-то здесь все-таки
производили, поскольку из труб валил густой черный дым, а из ржавых
цистерн шел пар, и капала горячая вода. По улицам бродили чумазые
орки, скорее всего рабочие этих предприятий, вдоль заборов сидели
нищие в грязных лохмотьях и повсюду сновали маленькие шустрые
оборванцы, которых возницы отгоняли кнутами. Вдоль обоза проскакал
Геор, блеснув стеклами гогглов и предупреждая, чтобы все следили в
оба глаза, пока шантрапа чего-нибудь не стянула.