Пацаны трепались о недавнем столкновении Зевса и Мары — так
звали Амазонку, чье сражение с громовержцем проходило прямо у меня
над головой. Толстячок утверждал, что Зевс бы девчонку уделал, если
бы не поддержка спецназа охранки, парочка его оппонентов утверждало
обратное. Цитирую: "Воину пятой ступени только добраться до
противника, и заказывай поминальную молитву!"
Девочки же больше молчали. То есть, Отличница с Хакершей
молчали, а вот Королева со скучающим выражением на лице изволила
выслушивать шепотки Фрейлин. И иногда бросала на меня до странности
заинтересованные взгляды.
Которые, по правде сказать, меня здорово напрягали. Ну не та
персона, Дэнчик, чтобы в отношении него сама Королева любопытство
проявляла! А значит — реальных варианта лишь два. Первый, что она
готовит какую-то каверзу, почему-то популярные девочки обожают
жестко троллить лузеров, вроде моего реципиента. Второй же — она
удивлена, что я дошел до класса без синяков, помятой одежды и
парочки переломов.
Последний означал, что она не просто в курсе о плане
Мельникова-Ландышева. С высокой степенью вероятности, она была
подружкой одного из них, Мельникова, конечно же. Ведь именно
подружкам альфа самцы рассказывают о том, кого собираются нагнуть
до обеда. Ну или тем, кого хотят видеть подружкой.
"Была не права, кстати. — вдруг признала Кукла, следя за ходом
моих мыслей. — Ты не бабник! Вполне стратегический тип
мышления".
"Даже обидно как-то прозвучало!" — хмыкнул я.
"Гарем или зассал?"
"Пока зассал". — отмахнулся я.
В этот момент в класс стали входить еще ученики. Первыми
ворвались Мельников с белобрысым миньоном, взяв курс на мою парту.
А следом вошла еще одна красотка и два парня.
И хотя я большую часть внимания кинул на отслеживание прямой и
непосредственной угрозы, не мог не отметить, что девица с парнями
смотрелась второй королевой класса, сопровождаемой двумя
телохранителями. В том смысле, что парни держались по бокам от
принцесски, и выглядели настоящими быками. Воины, наверное.
— Пичуга!
Ландыш. Вот скучный же тип. Это наше третье столкновение, если
считать от кондитерской, а он начинает всегда одинаково. Пичуга,
живой? Пичуга, стоять! Пичуга…
— Че надо, Петь? — лениво процедил я, даже не собираясь
вставать. Драться с этой парочкой я все равно не смогу, они
отметелят меня и стоячего и сидячего. С их то способностями, я им
не противник, по крайней мере пока. Так что работать будем голосом,
жизненным опытом и природным обаянием.