Вместе с ответом он склонился ниже, бесшумно втягивая в себя мой
запах в районе виска, а пальцы подхватили бегунок на молнии юбки и
потянули вниз. Клетчатая ткань с тихим шлепком упала к моим ногам.
Кондиционер в спальне был отключён, а ночи в этом городе не менее
жаркие, чем дни, но по коже всё равно поползли мурашки.
— Так вот чем так занята Селена, что нет времени даже на
сообщение моё ответить, — протянула Алексия.
На этот раз ответить точно стоило мне самой, но весь воздух
вышибло из лёгких, вместе с очередным прикосновением мужчины. И
всё, на что меня хватило, лишь открыть рот, а потом ловить им же
новую порцию кислорода, вцепившись свободной рукой в чужую руку,
чтобы не потерять равновесие.
— И чем же таким занята, по-твоему, Селена? — с неприкрытым
интересом полюбопытствовал Демон.
— Вот и мне интересно, чем же Селена таким в
твоей компании занята? — хмыкнула она.
Вместо ответа, оборотень рывком разорвал на мне блузку, отчего
мелкие пуговички отлетели и с глухим стуком покатились по полу, а
он шагнул вперёд, вынудив меня сделать то же самое. Так неожиданно,
что я едва успела руку, свободную от телефона, выставить, чтобы не
врезаться в дверное полотно.
— Ну что, Луна, как считаешь, стоит твоей родственнице
рассказать, чем же таким ты занята в моей компании? — прошептал он
мне на ухо едва слышно.
Подцепил когтем место соединения чашечек, разрезая его,
высвобождая мою грудь, которую тут же сжал в своих ладонях.
Ненадолго. Почти сразу отпустил и переместил руки на бёдра, потянув
их на себя, позволяя прочувствовать всю силу своего желания. С моих
губ сорвался тихий стон. И да, я пока что ещё не забыла, что стоило
бы отключиться, но пальцы почему-то не подчинялись затуманенному
голосу разума. Зато его пальцы ему подчинялись как надо. Новый,
более громкий стон сорвался с моих губ, как только он погрузил их в
меня одним толчком.
— Рассказать ей о том, какая ты сейчас покорная, доступная и
мокрая? Как красиво выгибаешься для меня… — послышался звук
расстёгиваемой молнии его джинс. — Или может, стоит ей лучше
рассказать, какой глубокий и с ума сводящий у тебя ротик? Или о
том, какая ты тесная и горячая внутри? — вынул пальцы, но лишь для
того, чтобы заменить их своим членом.
Первый же толчок внутри меня — глубокий и жёсткий, но оттого не
менее правильный, необходимый, окончательно исключающий мою связь с
реальностью.