Да, я люблю его. Я очень люблю Пашу. И никогда
не устану это повторять. Раньше он на мои признания отвечал коротко и ясно: «Я
знаю». Конечно же, он знает, потому что это чувство читалось бегущей строкой в
каждом моем взгляде, жесте, касании. Но он врядли догадывается о той
запредельной боли, которую я испытываю после его ухода из моей жизни. Я
чувствую каждый крошечный миллиметр боли этого ежеминутно мотающего
километража. Она у меня появилась на том месте, где раньше были нежность,
забота, страсть… и любовь.
У меня не получается загнать эту боль в угол.
Она растекается внутри как вода, заполняет собой все пространство, и я не вижу
смысла в том, чтобы снова куда-то бежать, чего-то добиваться. Не для кого. А
ради себя… мне более чем достаточно того, что я имею. И уже не кажется важным
тот факт, что я стала выглядеть на пару лет старше, чем есть на самом деле.
Забавно: раньше все искренне удивлялись и делали скидку в несколько лет, а
после аварии – наоборот, приписывают несуществующие цифры. Лишь один человек
честно признался, что он в замешательстве.
-Кэти, с тобой все в порядке? – с едва различимой озабоченностью в
голосе спросил мой коллега Томми, держа в руках мои ладони. Я едва сдержалась,
чтобы не поежиться от чужого и неприятного прикосновения. Но истинные эмоции
выдавать не хотелось. Мог бы случиться конфликт, после которого я могла бы
потерять работу, чего я себе позволить никак не могла. Мне нужны деньги, чтобы
самостоятельно снимать квартиру.
-Ну да, а что? – я в упор не видела проблемы.
-У тебя руки, как у ребенка – маленькие, нежные, мягкие. А
выглядишь ты лет на тридцать. Странный контраст, обычно бывает наоборот.
Сколько тебе лет?
-Двадцать три, - буркнула я, не поднимая глаз. Я вообще разучилась
смотреть людям в глаза…
Томми я уважаю. Может быть, потому что
мы с ним чем-то похожи? Не внешне, конечно, хотя у него тоже светлые волосы и
серые глаза. Внутренне. Оба вечно спокойные и равнодушные, доводя своим
безразличием всех окружающих до состояния «пуля-висок» - бессилие перед чужим
упрямством, как оказывается, жутко нервирует.
Но самое главное в том, что Томми тоже
знает это разрывающее чувство потери близкого человека.
-У тебя прикольная перчатка, - разглядывала я кожаную перчатку без
пальцев с замысловатой застежкой, которая одновременно выдавала в нем и рокера,
и водителя скоростной машины. У Ивара есть такая же, а рокером он не был.