Дэниел обнял её за талию и притянул ближе, прижимаясь всем своим крепким телом к её напряжённой спине. Алекс мягко высвободилась и, повернувшись, взяла его за руку, делая шаг к двери.
- Алекс, ты... - она быстро приложила палец к его губам.
- Ш-ш-ш…
Саша медленно покачала головой, смотря на Дэниела своими широко распахнутыми ясными глазами, и ему показалось, что он никогда не видел никого прекраснее её, растрёпанной, с припухшими от поцелуев губами, и такой серьёзной одновременно.
- Ничего не говори, пожалуйста.
Он улыбнулся, и в его взгляде отразилась эта улыбка и понимание. Обхватив её пальчики, он поцеловал каждый по отдельности и кивнул.
- Хорошо, молчу.
Раскрытая ладонь легла ей на спину, вторая, скользнув к затылку, зарылась в волосы. Прощальный поцелуй получился глубоким, насыщенным и страстным. Дэниел оторвался от её губ и шагнул к выходу.
- Пока, Алекс.
- Пока, - прошептала она, всё ещё ощущая лёгкое покалывание в губах.
Дверь раскрылась, выпуская посетителя, и на долю секунды в открывшемся проёме Саша увидела его... Роберта. Он стоял в тени коридора, застыв на полпути к собственному номеру. И смотрел, как Дэниел покидает её. Она замерла под его пустым, отсутствующим взглядом, не в силах выносить почти физически ощущаемую боль, которая исходила от него.
Дверь захлопнулась.
«У тебя губы, как у женщин на полотнах Ренуара, очень выразительные, мягкие и чувственные...»
На негнущихся ногах Алекс подошла к кровати и упала на покрывало, чувствуя себя ещё ужаснее, ещё отвратительнее...
9. Глава 9
Ярость сжигала Роберта изнутри. Он метался по номеру от стены к стене, не находя себе места. Чёрт, это было не просто больно, это было невыносимо. Недопитый бокал с бренди с грохотом опустился на мраморную полку над камином, уже давно не выполняющим своего первоначального назначения и бывшим скорее предметом интерьера, чем необходимостью.
Запустив руку во всклокоченные волосы, Роберт почти зарычал. Перед глазами застыла картина: побледневшая растрёпанная Алекс и покидающий её...
Звон разбитого стекла выдернул его из воспоминаний. На противоположно стене по светло-бежевым боям растекалось мокрое пятно, пропитывая бумагу.
Его. Жена. Была. Там. С этим!
Роберт, застонав, сжал руками голову, не желая, не принимая этого.
Алекс... его Алекс... Она выглядела прекрасно. Он знал этот взгляд, он слишком хорошо помнил блеск её глаз и лёгкий румянец, окрашивающий щёки. Алекс... она принадлежала только ему... Дьявол, она его жена, до сих пор. А он? Кто он ей?