Вера посмотрела на министра, он
перестал колотить в ворота, вытер лицо и усмехнулся, коротко
заглядывая Вере в глаза и сразу отводя свои:
— По легенде, во время дождя во
дворец просятся духи, спрятаться. Поэтому внешние ворота открывают,
а внутренние закрывают, чтобы они как бы и не обиделись, могли
укрыться, но и войти не могли, а то мало ли что, духи бывают
разные. А вот тут для них обычно оставляют угощение, — он кивнул
куда-то вбок, Вера посмотрела туда и увидела в стене фигурную нишу,
выложенную мозаикой из кусочков разноцветной плитки, внутри стоял
подсвечник со свечой, подставка для ароматических палочек и пустая
тарелка. Вера посмотрела на министра, который поймал её взгляд и
шутливо пожал плечами: — Сегодня не оставили. Тут никто не был
готов к дождю.
Вера рассмеялась и спрыгнула с
лошади, сунула руку в сумку и предложила:
— Ну давайте мы оставим.
— Кому? — напряжённо усмехнулся
министр, Вера нащупала в сумке персик и торжественно заявила:
— Духам! Или вы думаете, мы здесь
одни?
Министр посмотрел на неё с намёком,
что она не очень здравомыслящий человек, но она видела, что он
напряжён, поэтому улыбнулась ещё безумнее:
— В тарелку надо положить?
— Да.
Она вприпрыжку промаршировала к нише,
положила персик в тарелку и танцевальным движением развернулась
кругом, раскидывая руки, как будто всё правильно сделала и
гордится. Министр смотрел на неё и смеялся, пока она шла обратно к
лошади, потом посмотрел на нишу и спросил:
— А куда вы его положили?
— В тарелку, вы же сказали, — Вера
обернулась и указала на тарелку, совершенно и несомненно пустую.
Посмотрела на министра и с подозрением и уточнила: — Это вы
забрали?
— Я стоял здесь. Это вы забрали и
смеётесь надо мной.
— Зачем это мне?
— А мне зачем?
Они замолчали и перестали улыбаться,
внимательно осмотрели друг друга, потом со стороны канала раздался
треск, и Вера обернулась, чтобы увидеть, как деревянную часть моста
срывает потоком и уносит, переворачивая, а следом плывут ещё
какие-то обломки и тряпки, колесо от телеги, ящики и мандарины.
Посмотрела на министра и развела руками:
— Если это не вы и не я, значит, мы
здесь не одни. Ну, мне не жалко.
Она развязала сумку, достала столько
персиков, сколько смогла унести, побежала к нише и красиво выложила
на тарелку столько, сколько влезло, а остальные расставила рядом
натюрмортом. Опять раскинула руки и объявила в небо: