– Говорят, что скоро город станет пустеть? – спросил
Тимофей своего нового приятеля Исая. – Или рано ещё?
– Рано. Лишь по первому снегу начнут уезжать. А до
него далеко. Хотя холода с океана заметно тянет. Скоро и снежные
заряды могут случиться. Да месяц снег не ляжет. Так что и у нас
будет время поработать на славу.
– А кто может идти на промысел? Я, например,
могу?
– Не! У тебя нет денег для такого дела. Разве что в
артели, покрученником. Это когда тебя наймёт какой-нибудь купец или
разбогатевший промышленник.
– Так всё дорого тут? – вскинул глаза
Тимофей.
– А как ты думаешь, когда сюда всё издалека привозят.
Или из Тобольска. Тож месяцы пути, и не всегда доходят суда.
Случается, что денег у народца много, а со жратвой ничего не
получается. Нет её, горемычной! Вот и голод начинается. Тогда вся
надежда на местных косоглазых. А те тож не очень-то охочи нам
помогать. У них свои заботы и они испытывают голод. А тут ещё и мы
требуем. Присматривайся. Мотай на ус, Тимоша!
Этот рассказ опечалил юного искателя приключений. И
тут же начались в голове поиски пути добыть денег для успешной
погони за рухлядью. Только она тут давала возможность стать не
только простым охотником, покрученником, но и хоть немного
богатеньким. И тут вспомнилась Агафья. И тут же понимание, что за
голого и юного Тимофея отец Яков никогда не отдаст свою
дочь.
А Исай вдруг спросил с хитринкой в голосе:
– А дочка нашего попа как тебе?
– А что дочка? – вскинулся Тимоха. – При чем тут
она?
– Да ладно тебе, Тимоха! Будто никто не знает, что у
вас что-то есть промажь вами. Особливо Агафья... Поглядывает на
тебя...
– Что с того? Что я, ровня ей? Батюшка никогда на
меня не посмотрит. У них всё решают за деньги. Это уж я понял.
Петька ненароком всё мне поведал. Я даже не спрашивал. По
болтливости.
– Вестимо, чего уж там скрывать, – недовольная
гримаса скривила губы мужика. – Попы завсегда жадностью отличались,
парень. А у нас с тобой даже карманов нет смысла иметь. Всё одно
всегда пустые будут.
– А как же некоторые богатеют? Разве нам то не
дозволено?
– Чего нет, дозволено, да без денег ничего не
сделать. Разве что мимо таможни свою добычу провезти сможешь. Да
государевы люди всегда на страже стоят. Трудное дело. Без бумаги
об изъятии десятины продать рухлядь будет трудно. В цепи закуют – и
в яму лет на десять, а то и на плаху можно угодить. Что
тогда?