Вечером Броса действительно зашла снова, чтобы сделать перевязку, поскольку на гноящихся ранах следовало менять повязки два раза в день. В этот раз ей показалось, что воспаление стало чуть меньше, но, к сожалению, если прогресс и был, то слишком незначительный, чтобы можно было быть полностью уверенной в его наличии.
А ночью это случилось снова. У пациента Тигтальнена* (*фамилии тигров-оборотней начинаются с «Тиг»), оборачивавшегося в тигра, начались судороги. Зрелище, конечно, было жуткое, ведь у него еще и пена изо рта шла, причем кровавая, поскольку Тигтальнен прикусил язык, но Броса с медсестрами не растерялись и действовали четко и слаженно, так что Тигтальнен был надежно зафиксирован и получил все необходимые лекарства вовремя. Да и неудивительно, что всё получилось, ведь это был уже пятый случай, так что все прекрасно знали, что следует делать. Однако же на снятие приступа ушел почти час, поэтому когда Тигтальнену стало лучше, и его стало можно развязать, поставив капельницу с укрепляющим раствором, и Броса, и Кантир с Магтен были совершенно измотаны.
«А вот кстати, — подумал Кин, наблюдавший за происходящим из коридора через распахнутую дверь палаты, — ведь все случаи приступов происходили ночью, а ночью в отделении дежурит всего один целитель и две медсестры, не то, что днем, когда целителей трое, а медсестер — и вовсе пять».
Разумеется, всякому, работающему в больнице, это было очевидно, но ни Кин, ни его коллеги из ОРППО почему-то не задумались о том, что дневные и ночные смены в ЦБФ укомплектованы по-разному. Они просто отметили, кто именно работал в то время, когда имели место интересующие их происшествия, и всё. А ведь, как Кин теперь понимал, за день наслушавшись разговоров в целительской, и графики у работавших в отделении ликанологии были разные. Кто-то работал только сутками, кто-то — только днем, а кто-то — в основном днем, но с ночными дежурствами время от времени, и это еще не считая выходов не по своему графику для замены тех, кто болен или в отпуске.
Кину стало совершенно ясно, что ему срочно необходимо выяснить, какие именно графики за те полтора месяца, когда случались происшествия с оборотнями, были у всех трех потенциальных подозреваемых. Броса вроде бы работала только сутками, но и это всё равно требовалось уточнить. Конечно, сейчас Кин подозревал целительницу меньше остальных, поскольку не спускал с нее глаз и был абсолютно уверен, что Тигтальнена она не трогала, во всяком случае, лично. Этого пациента Броса посетила один раз во время обхода и никаких лекарств ему сама не давала. А если бы она делала пострадавшим какие-то неправильные назначения, это бы отражалось в историях болезней и давно бы уже стало очевидным. Но полностью исключить причастность Солин Кин пока всё-таки не мог, ведь она могла быть соучастницей, так что он собирался еще последить за целительницей, чтобы проверить, не будет ли у нее каких-то подозрительных контактов. Ведь если у нее имеются подельники, должна же она с ними как-то связываться?