Женщина
больше не предпринимает попыток разговорить придворную свиту. Дамы
остаются молчаливы как рыбы.Писательницакрайне взволнована, но в то же время ощущает приятное
тепло во всём теле. Снаружи кажется прохладно, а внутри горячо.
Чувства, подобные сексуальному возбуждению в самом его начале.
Возможно, в напиток подмешано что-то схожее с афродизиаком;
переживания ощущений предельно обострены.
Наконец,
лестница закончилась. Анна и сопровождающие вошли в огромный
подземный зал.Писательницапоняла, что в помещении они уже не одни. Шорох
одежды, шёпот, треск факелов. Блондинка нервно сглотнула. Сердце
учащённо бьётся в груди. Женщина представила, как сотни глаз сейчас
смотрят на неё. В следующую минуту Анну остановили.
– Сегодня,
– раздался в тишине низкий и торжественный мужской голос, – в
божественную ночь Осеннего полнолуния мы смиренно будем молить
лучезарного Асмодея проявиться и принять от нас
дар.
– Опустись
на колени,Ann, –
незнакомый женский голос раздался у самого уха.
Писательница, повинуясь, исполнила приказание. Колени коснулись
какого-то тёплого, упругого покрытия.
– А теперь
наклонись.
Анна
замешкалась. Чьи-то руки настойчиво понуждают, давят на плечи.
Женщина подчинилась и в следующее мгновение шея легла в полукруглое
углубление, запястья поместили в предусмотренныедля рук пазухи. Кто-то опустил
верхнюю часть колодок, щёлкнул фиксатор замка. Теперь,
дама лишена возможности подняться, вытащить из отверстия голову,
освободить руки. Колени широко развели в стороны. А
чтобы пленница не имела возможности свести ноги, к чугунным
кольцам, закреплённым в помосте, притянули перехваченные верёвкой
лодыжки.
Женщина
чувствует: развязывают повязку на голове. Она моргает,перед очами плавают радужные круги,
трудно сфокусировать взгляд. Наконец, взор прояснился, дама
различает в сумерках зала: карнавальные маски подменяют лица, чёрные балахоны сливаются
в единое безликое скопище. Внезапно срывают накидку. Нагота Анны ослепляет, вожделение
теплится в сотне жадных до зрелища, глаз.
«О боже… Я
была права!» – с ужасом осознаётписательница. – «Это какой-то культ! Секта, чёрт их дери!», – и
она голая, беспомощная, скованна на четвереньках средневековыми
путами. Что теперь будет?
– Развяжите
меня, немедленно… – уверенный голос оборвался резким болезненным
вскрикам. – Ай-й-Й… – когда удар бича, резанув воздух, обрушился на
белые ягодицы.