- Я знаю, мама. Случайно услышал ваш
разговор с отцом! И хочу, - мальчик на несколько секунд замок, а
потом твёрдо произнёс, - я, как император, требую, чтобы дядя
Тимофей также отомстил за смерть моего отца. Слышите, все? Я
требую…
Голос мальчишки сорвался, и он,
всхлипнув, рванул по аллее ведущей к дворцу. Императрица застыла
столбом, закрыв глаза руками. Ксения и Мария превратились в милых
героинь аниме из-за широко открытых глаз, да и рты у них
приоткрылись.
Первой среагировала Ирина, которая
молча побежала за своим двоюродным братом. За ней сорвались Алексей
и Андрей. Ещё секунда из галереи – перголе буквально вылетела
агентесса Соболева Наталья, точнее, уже Иларионова и понеслась за
детьми.
«Ширинкин поставил в ближний круг
охраны императора агентесс», - подумал я, глядя на Великого князя
Михаила Александровича.
Тот пожал плечами и кивком головы
указал на застывшую императрицу. Фёдор, Шунь и Бао посмотрели на
матерей. Ксения, державшая за руку четырехлетнего Никиту, другой
рукой подозвала Фёдора к себе. Алёна сделала тоже самое. После чего
обе женщины вместе с детьми также направились в сторону дворца.
Маша подошла ко мне и сунула в руки
сына, после чего подошла к императрице и, приобняв ее, повела в
галерею – перголе, где, как я понял был накрыт стол для полдника.
Сандро и Михаил направились следом, а я с Васильком уселся на
лавку, которая стояла у стены перголе.
Сын доверчиво смотрел на меня
голубыми, как у матери глазами, а потом чётко произнёс: «Папа».
К горлу подкатился комок, а по щеке
скатилась слеза. Я прижал сына к груди, вдыхая от его шеи
непередаваемый аромат, а в голове стучала только одна мысль: «Суки!
Всех на лоскуты порежу! Всех порешу!».
Обнимая сына и гладя его по спине и
голове, я думал о том, а правильно ли я поступил, сказав такое
Александру. Ведь ему только девять лет, но слова вырвались как-то
спонтанно и от души. Только вдовствующей императрице они не
понравились.
Я услышал шаги и поднял голову. Ко
мне подходила Елена Филипповна, бледная, с заплаканными глазами, но
вся её фигура уж с заметным, округлым животом выражала
властность.
- Тимофей Васильевич, я очень рада,
что вы вернулись, - спокойно произнесла она.
Я посадил сына на лавку, а сам
встал. Вдовствующая императрица подошла ко мне вплотную, посмотрела
глаза в глаза и произнесла: