Живьём в аду - страница 32

Шрифт
Интервал


Камеры в "Бутырке" для "пыжиков" нельзя сравнить с Крестовскими "чуланами". На полу кафель, огромное зеркало, нормальный стол, одноярусные шконки и всё необходимое, чтоб человек сидел, и веник с половой тряпкой у корпусного не требовал. А главное, горячая вода без ограничений, таких, как день лётный, день не лётный. Единственный прикол, на который я сразу обратил внимание, это огромная надпись на двери: " К кормушке не подходить ближе, чем на два метра! Запрещено!" И если строго придерживаться этого указания, то интересно узнать, как заключённые подходят, чтоб получить пищу. Или им просто баландёр, проезжая мимо, забрасывает в камеру лопатой, а они уже, находясь строго по инструкции в двух метрах от двери с тарелкой в руках, стараются поймать после подъёма, я непременно решил проверить. Когда у камеры остановилась тачка с бидоном, я отошёл от кормушки на два метра и замер в ожидании чуда. А когда кормушка открылась, то я был очень разочарован, так как ничего в неё не влетело и через пару минут показалась голова корпусного:

- Что стоишь? Завтрак будешь брать?

Я был уверен, что телегу пригнал рабочий баландёр, как и во всех тюрьмах, но, как выяснилось, ошибся. На "Бутырке" черпаком "банкуют" сами менты, это для меня было в новинку. А если рассуждать об этом, то я считаю, что уважающий себя мент никогда не возьмёт в руки черпак, а в крайнем случае, при особом положении будет стоять рядом с рабочим. А тут выходит совершенно другой коленкор.

На вопрос корпусного-баландёра "почему стоишь?" я ответил по-своему:

- Если подойду, это не будет расценено, как попытка к нападению? А то тут у вас страшные правила, "запретная зона", "не влезай - убьёт!".

На что он ответил:

- Не обращай внимания.

Когда насыпал сахар, всё посматривал на меня, ожидая, когда тормозну. А я, признаюсь, не знал такой фишки и поэтому молчал, думая о том, что у них в этом плане всё правильно, раз загружают от вольного, а может просто делают из уважения. Ведь после того, как они просмотрели книги, уже весь централ знал, что навестил их автор песни "Владимирский централ", которого впервые увидели воочию, то есть в оригинале. Ну а сама харчевня, как бы её не склоняли, в целом такая же, как и везде, точнее сказать, обычная "кремлёвская" диета, в своё время окрещённая "баландой".